Десятая сила (ЛП)

— Я бы могла остаться тут навеки, — согласилась Калвин. — Даже без лун и солнца.

В полдень они вошли в самую необычную пещеру из всех. Халасаа был во главе, Дэрроу с Горном шел за ним и озарял путь. Остальные следовали, болтая и шутя, были бодрыми, как никогда. Но бодрый шепот утихал, когда они входили по одному в пещеру.

Комната была высокой, почти такой же большой, как янтарная. Но Дэрроу поднял Горн, посветил, и они увидели, что пещеру обрамляет сверкающий белый кварц, похожий на снег на земле сверху. Калвин прикрыла глаза, свет слепил, отражаясь от стен.

Черный лед их реки вился вперед и пропадал, словно лента размоталась на прялке. Она спускалась тремя замерзшими водоворотами, обрамленными белым камнем в центре комнаты. Края водоворотов пересекались, лед сталкивался, напоминая застывшую в воздухе веревку. Каждый водоворот был разного цвета. Один был ярко-бирюзовым, второй — бледно-зеленым, как новая листва, а третий сиял багровым, словно его испачкали шелковицей.

Калвин сняла коньки. Она знала, что это было место священной силы, и коньки по льду навредят ему. Она на носочках подобралась к краю бирюзовой воронки.

Траут шепнул за ней:

— Когда вода не замерзшая, тут точно стоит ужасный шум.

Калвин не подумала об этом. Она представила оглушительный грохот от столкновения трех водоворотов, разносящийся по пещере. Но сейчас было зловеще тихо, звучало лишь их дыхание и тихий стук лезвий коньков.

— Халасаа, что это за место? — спросил Дэрроу. Хоть он говорил тихо, слова казались ужасно громкими.

Это сердце Туманных земель, самое священное место Трех народов.

Дэрроу кивнул.

— Всего Тремариса.

— Даже выше Спарета? — спросила Калвин. Говорили, за всеми чарами есть дыхание Спарета.

Это место было тут задолго до того, как чаропесни прибыли в Тремарис, — ответил серьезно Халасаа.

Траут поежился.

— Не думаю, что нам стоит тут задерживаться, — обычно Траут не верил тому, что он звал «суевериями».

Дэрроу оторвал губы от Горна и сказал:

— Тут что-то есть. Какой-то дух, и он холоден к нам.

— Да-а. Я ощущаю это, — сказала Калвин. — Но мне он врагом не кажется.

Тонно улыбнулся с тревогой.

— Ты же из Древесных, да? Вам с Халасаа можно тут быть. Остальные не отсюда.

— Тонно прав. Нам нужно идти, — Дэрроу потянул веревку саней, чтобы вытащить их на каменистый выступ у края пещеры, в стороне от трех прудов. — Куда теперь, Халасаа?

Халасаа огляделся. Их река вела к пересекающимся воронкам, другие ручьи разбегались в стороны, и из пещеры вело шесть туннелей. Халасаа растерялся.

Не знаю.

Тонно и Траут склонились над прибором-указателем.

— Иголка не замирает! — прорычал Тонно. — Крутится, как флаг в шторм.

— Может, мы слишком глубоко под землей, — нахмурился Траут.

Кила молчала. Она отстала, переминалась с ноги на ногу. Вдруг она взглянула на Калвин, и их взгляды пересеклись.

Странное хитрое и испуганное выражение мелькнуло на лице Килы.

— Поймай меня, Калвин! — закричала она. Она развернулась на коньках, схватила еще теплый Горн из руки Дэрроу и понеслась по льду к центру бирюзового пруда.

Сияние Горна угасало. Свет мигал, Кила размахивала рожком, чтобы Калвин захотела забрать его. Калвин замешкалась на миг и побежала за ней. Кила повернулась к ней, взмахнула Горном с вызовом.

Дэрроу крикнул:

— Отдай! — вопли и топот разносились по пещере.

Калвин прыгнула на Килу, они упали на лед, запутались коньками и плащами. Калвин ощущала, как сильная ладошка Килы отталкивает ее, а потом вспыхнула боль — Кила ударила ее по ногам острыми лезвиями коньков. Что-то ударило по костяшкам Калвин: Горн. Ногти Килы терзали лицо Калвин, и она охнула, пытаясь забрать Горн. Кила вырвалась и отъехала назад. Убегая, она бросила Горн как можно сильнее, и он улетел в центр пересекающихся воронок — в сердце льда.

Как горящий уголек в масле, Горн прорезал аккуратную дыру в толстой корке льда. Золотая вспышка озарила три воронки, рожок тонул, и Калвин с Килой оказались на парящем слое золота. А потом в тишине лед растаял от места, где пропал Горн. Лед под Калвин провалился, и Кила закричала, тоже падая в воду. В тот миг свет погас, и пещера погрузилась во тьму.

«Вот и смерть», — подумала Калвин. Вода была такой холодной, что ее сердце перестало биться. Она была в ледяной черной пустоте. Она заткнула ее уши, ослепила глаза, заполнила рот. Все пропало: пещера, Кила, лед, Горн. Ее руки и ноги двигались в воде, но ухватиться было не за что.

Не было времени сожалеть, думать о Дэрроу, Халасаа, ссоре с Микой. Она страдала из-за пузырей, что вырывались из ее легких. Она двигалась от течения в воде. Волосы обвили ее голову, серебряная цепочка дергалась на шее. Воронки не были замерзшими. Под коркой льда вода бушевала.