Десятая жертва

Завсегдатаями таверны Нормана были люди самые разные — от портовых грузчиков из Ки-Ларго до «белых воротничков» из компании «Бэйкерс Холовер», промышлявших время от времени контрабандой. Короче, у Нормана можно было встретить кого угодно. И никого не интересовало, кто ты такой и чем занимаешься. Главное, чтобы ты выполнял основную заповедь — не поступать непорядочно по отношению к Норману. А если кто и пытался это сделать, то бармен по кличке Здоровяк Кэйт обычно улаживал проблему в два счета. Сам же Норман, человек богемы, сидел в углу таверны, одетый в неизменные черную водолазку и узкие «Ливайс», и наблюдал за посетителями.

Норман вежливо поздоровался с Поляком, кивнул Блэквеллу, провел их к свободному столику и приказал принести два пива за счет заведения.

— Этот парень нас запомнит, — сказал Блэквелл.

— Норман знает обо всем, что происходит в этом городе, — ответил Поляк. — Но никому ни о чем не рассказывает. Где твоя сумка?

Они вошли в бар с огромными сумками из черного нейлона.

— Под столом.

— Хорошо. Теперь слушай меня внимательно…

Блэквелл полностью доверял Поляку. Но когда они окунулись в темные, маслянистые воды канала Интеркостал Уотервей в трех кварталах от таверны Нормана, надели маски и респираторы и отправились в полуторамильный подводный поход к сточной трубе, выходящей из дома Фрамиджяна с другой стороны Индиан-Крик, Блэквелла впервые посетили сомнения.

Глава 21

Блэквелл плыл, стараясь не тратить зря силы. За собой он тащил водонепроницаемую сумку, в которой находились его оружие, одежда, сигареты, мелочь и перочинный нож. Солоноватая вода противно пахла кофейной гущей. Жужжа, как гигантские насекомые, проезжали машины по проходившей неподалеку 79-й улице.

Блэквелл плавал довольно хорошо. Он держался позади Поляка, который, подняв голову над водой, мерными гребками двигался вперед. Мимо Блэквелла проплыла апельсиновая кожура и дохлая чайка. Затхлый запах водорослей, смешанный с вонью выхлопных газов, был таким привычным, что, казалось, его придумала сама природа-мать.

В одном месте ширина канала достигала почти полмили. Блэквелл пытался найти знакомые ориентиры, но это оказалось чрезвычайно сложно. Вдоль берега тянулась цепочка огней. В двадцати ярдах от них проплыла рыбацкая шхуна, откуда гремела рок-музыка. Блэквелл нырнул и оставался под водой до тех пор, пока шхуна не скрылась вдали.

Вода была теплой, а температура воздуха превышала двадцать пять градусов. Блэквелл ощутил то пьянящее чувство, которое возникает всегда, когда бездумно пускаешься в какую-нибудь опасную авантюру.

Мимо них проплыл катер, битком набитый пьяными подростками. Они снова нырнули, а потом продолжили свой путь. Вскоре они оказались около другого берега канала возле искусственных островков Майами. Двигаясь в хитросплетении Нормандских островов, Блэквелл поражался способности Поляка ориентироваться в этом лабиринте. Все ответвления канала казались Блэквеллу одинаковыми, как и дома на берегу за высокими живыми изгородями.

Внезапно Поляк остановился и жестом подозвал к себе Блэквелла.

— Что случилось? — спросил тот.

— Тут все такое одинаковое.

— Ты что, заблудился?

— Нет, я не заблудился. Просто немного потерял ориентировку. Тут следовало бы расставить дорожные знаки, которые можно разглядеть из воды.

— Ты хочешь сказать, что не знаешь, где мы находимся?

— Что ты, я знаю, но не совсем точно.

— И что же нам теперь делать?

— Думаю, лучше всего нам выйти на берег и спросить, какой это район.

На Нормандских островах, соединенных друг с другом дорогами и мостами, было тихо и безлюдно. Лишь кое-где за деревьями светились окна домов. Луна скрылась за облаками, и в сумерках было невозможно определить, что это за район. Поляк обнаружил пологий отрезок между двумя жилыми участками, и пловцы вылезли на берег.

Улица, на которой они оказались, заканчивалась тупиком. По обе ее стороны стояли автомобили. В окнах домов голубели блики телеэкранов. Приятели сняли ласты, маски, трубки, уложили их в водонепроницаемые сумки и зашагали вдоль улицы в поисках дорожных знаков или указателей. Улица петляла и извивалась под немыслимыми углами. Здесь было полно фонарей, но ни одного дорожного указателя.

Внезапно они заметили человека, шедшего им навстречу. Невысокого роста, в белых шортах и футболке, он вел на поводке собаку неопределенной породы. Увидев Поляка и Блэквелла, мужчина замер на месте. В черных прорезиненных костюмах, с огромными черными сумками за плечами, они были похожи на разведчиков людей-рыб, вступивших на путь войны с человечеством. Мужчине невыносимо захотелось оказаться в этот момент где-нибудь в другом месте, скажем, в каком-нибудь баре в Нагокочосе, штат Техас. Он понял, что его часы сочтены, когда один из людей-рыб в мокром резиновом костюме подошел к нему и спросил:

— Простите, сэр, вы не скажете, как называется эта улица?