Десятая жертва

— Но мне кажется, — продолжал Тэг, — что нас трое, а ты один, хотя и здоровенный. Думаю, что с моей стороны было довольно благородно оставить тебе одежду и жизнь. Как вы считаете, ребята? Но некоторые люди такие невоспитанные. Теперь у тебя только два выхода — или ты отдаешь нам рюкзак и выворачиваешь карманы, или мы это сделаем за тебя.

Братья подвинулись еще ближе. Хэрольд поднялся. В сумерках тускло блеснул «смит-энд-вессон», который он держал в руке.

— Не пойдет. Я буду делать то, что мне нужно, а вы — то, что нужно вам. Это самое лучшее, что я могу предложить. А теперь вставайте и валите отсюда.

Тэг с братьями немного отступили. Однако, казалось, оружие их не слишком напугало.

— В наше время у каждого есть оружие, — процедил сквозь зубы Тэг, — но не у каждого есть патроны. А у тебя, Хэрольд, они есть?

— Лучше это не выяснять.

Тэг рассмеялся.

— Надо же, какой он агрессивный! Чем больше угроз, тем меньше патронов. Дилси!

Собака бросилась на Хэрольда. Прозвучал выстрел — пуля попала в грудь собаке. Упав, Дилси катался по земле и выл, пока Тэг не присел рядом и не перерезал ему горло большим складным ножом.

— Бедный старина Дилси, — сказал Тэг, вставая и вытирая лезвие ножа о траву. — С его помощью мы проверяли наличие патронов. Ты первый, кто их имел и осмелился использовать. У тебя есть еще или это был последний?

— У меня их достаточно, — невозмутимо ответил Хэрольд.

— Тогда мы, конечно, уйдем. Ты же не станешь стрелять нам в спину, правда? Ладно, ребята, разворачиваемся и тихо-мирно уходим. Ладно, Хэрольд?

В этот момент Тэг внезапно бросился на Хэрольда, замахнувшись ножом, пытаясь нанести смертельный удар. Но тот ждал такого поворота событий. В штате Нью-Йорк тоже водились грабители, хотя не так уж и много — грабить было нечего, — но все знали, что так просто они не сдаются. Бандиты считали, что добропорядочные граждане не любят стрелять, даже если у них есть оружие, поэтому, когда нападали на вооруженного человека, рассчитывали на его нерешительность. Когда Тэг с криком бросился на Хэрольда, тот выстрелил ему в плечо, почувствовав отдачу своего «смит-энд-вессона». Братья завопили, будто он попал не в Тэга, а в них, и бросились наутек. Грабитель закрутился на месте и от резкой боли упал. Но тут же вскочил и побежал за братьями.

Хэрольд не стал их преследовать. Стрелять в темноте было делом почти безнадежным, и, кроме того, ему не хотелось никого убивать. Пока ему не станут платить за это деньги, как, по слухам, заведено в Охотничьем Мире.

Хэрольд собрал вещи и минуту постоял над телом собаки.

— Прости, Дилси, у меня не было другого выбора. Что ж, придется искать другое место для ночлега. По правде говоря, спать рядом с мертвой собакой мне не очень-то нравится.

Пройдя полмили, он обнаружил еще одну ложбину, где и устроился на ночлег. Никто в Кин-Уэлли не назвал бы Хэрольда агрессивным; просто у него была цель, к которой он упорно шел, преодолевая любые препятствия.

Глава 5

На следующий день Хэрольду удалось доехать на попутной машине до Олбани. Там он выяснил, что ближайший автобус в южном направлении ожидается только через четыре дня и придется ждать. Хэрольд остановился в приюте Армии спасения, бывшем ранее складом, где ютились более двухсот женщин и мужчин. Хозяева кормили каждого, но суп был таким пресным, что почти не утолял голода. Свободных мест в приюте не оказалось, поэтому Хэрольд получил лишь тарелку супа и приглашение переночевать во дворе.

…Наконец пришел автобус. Это был видавший виды «Грэйхаунд», обитый с двух сторон листами брони. В безлюдных районах штата промышляли банды грабителей. Диспетчер уверял, что местная полиция полностью контролирует местность, но этому никто не верил. Битком набитый старый автобус двигался по шоссе 1-95 на удивление быстро. До самого Сафферна, города на границе со штатом Нью-Джерси, ехали спокойно.

Когда автобус подкатил к местной автостанции, на платформе не было ни души. Внезапно из помещения станции выбежал коротышка в лохмотьях и забарабанил кулаком в дверь.

— Откройте! — завопил он. — Опасность!

— Где? — спросил водитель, открывая двери.

— Вот здесь, — ответил коротышка, вынимая из кармана автоматический пистолет. — Руки за голову, если вам дорога жизнь!

Хэрольд, как и все остальные пассажиры, подчинился приказу. Револьвер торчал у него за поясом, но он не мог его быстро вытащить — мешал рюкзак, лежавший на коленях. Коротышка что-то крикнул на непонятном языке — испанском, как оказалось потом, — и в автобус вошли еще двое тоже с пистолетами в руках. На голове у одного из них красовалась стетсоновская шляпа, когда-то серая, а теперь такого же непонятного цвета и грязная, как и вся его одежда. Одна нога у него была забинтована окровавленным бинтом, и он мог ходить, лишь опираясь на кого-то из своих спутников.

Поднявшись в автобус, он оскалил зубы в ухмылке, снял шляпу и закричал: