Десятка (сборник)

Короче, пересели на свои – они, бля, хуже трохи: узкие и по три штуки в ряд. Мое – через проход от Светки с Вэком, и хуй с ним. Сел, сижу. Приходят два каких-то бородатых хуя, садятся впереди, пиздят между собой, руками машут. Ну, я послушал трохи: …дизайн – одно из ключевых понятий релевантного культурного контекста. И философия должна поставить во главу угла дизайн, анализировать его, его влияние на все сферы нашей жизни. – Нет, а вот здесь я с вами и не соглашусь. Ведь мы живем в постмодернистскую эпоху, когда пастиш является таким же ключевым концептом…

Короче, ни хера не понял. Наверно, физики, бля, или химики. Хуй с ними, пусть пиздят, пиздеть же – не мешки тягать.

Пришли два пидараса у штанах широких – типа, около меня, к окну. Хотели, чтоб я встал, их пропустил. А хуй – еще я пидарасам всяким должен встать. И ни хуя не стало, перелезли через ноги. Смотрю, кто сзади – там две старые коровы. На пенсии уже давно, наверно, а накрашены, как обезьяны.

А насчет виски Светка не спиздела – мы взяли в дьюти-фри два пузыря. И в самолете сразу ебнули с горла. Это ж, бля, несолидно – первый и не въебать. Еще и страшно: вдруг, бля, наебнемся вместе с самолетом? Короче, раздавили сразу половину. И Светка – с нами наравне. Наверно, тоже сцыт, но показать не хочет. И ладно, хуй с тобой. Только тогда еще и третий надо было брать.

Сидим, и мне чего-то все херовей. Я Вэка – в бок: еще по трохи надо. Он достает пузырь, сам отпиваем, потом – Светка, потом – я. И сразу трохи лучше стало.

Я откидываю эту хуету, ложусь. Не, не дадут поспать. Откуда-то вылазит проводница – по типу, счас нельзя ложиться, самолет взлетает. И нейкий надо пристегнуть ремень. Смотрю – болтается там нейки, но я в ремнях тех не особо разбираюсь. Она берет – и все сама, чуть хуй мой не потрогала. Но старая уже, лет тридцать или больше. Поэтому не стал ее крутить – вот если бы была моложе… Ремень мой застегнула – и побегла. Ну и беги. А самолет уже гудит, как охуевший, и куда-то едет. По типу, разгоняется или хуй там просцышь.

Вообще, я виски – не особо. Обычная, бля, самогонка. Но счас дало, как надо. И хуяксь – летим. Я – Вэку: секани, летим! Нехило, да? А он, бля, лыбится, как дурень, ничего не говорит. Одно хуево – что не видно ни хера в окно: там пидарасы эти. Ну и ладно, хуй на вас. Я Вэку говорю: давай, вытаскивай пузырь, еще по трохи ебнем. За то, что полетели, не въебались никуда и самолет не скинулся.

По трохи ебнули, пузырь добили первый. И Вэк хотел уже второй, но Светка говорит – давай потом, когда покормят, чтоб с закуской, а то упьетесь, как два цуцыка, и что потом мне с вами делать?

Ну, ладно, хер с тобой. Если не пить, то надо покурить хотя бы. Я – к туалету. Там уже толпа народу – бабы, дети, мужики, но я на них всех хуй ложил. Я говорю: вы пропустите, лучше, по-хорошему, а то сейчас усрусь, все нюхать будете. Одни глядят, другие что-то там бурчат под нос, ну а одна, бля, падла, слышу, говорит – по типу, чтобы я не слышал: как таких вообще куда-то можно выпускать? Если б не у самолете, дал бы раз в пятак, а так – хуй с ней, пусть, бля, пиздит, что хочет.

Дверь открывается, выходит баба – толстая корова, еле у дверь пролазит. Я скорей – у туалет. И нейкий хер меня – за руку. Я раз кулаком махнул – он сразу отпустил. Зашел, закрылся. Только что хуево – нет света ни хера. Во хуйня какая – даже на самолетах лампочку не могут заменить. Или, бля, спиздили? Хуйня, наощупь прикурил, от сигареты трохи видно. Посцал не на штаны, цивильно все. А что нельзя курить – мне до пизды.

* * *

Короче, дали жрачки – в общем, ничего, сойдет для сельской местности. Пожрали и добили на троих второй пузырь. Реально на троих – если б не Светка, было б нам нормально, а так, по типу, даже мало. Но все равно, я вырубился сразу.

Проснулся и, бля, не пойму, что за херня. А это пидарас, который рядом, ко мне притерся головой. Пиздец. Наверно, счас попросит пососать. Само собой, я пидарасов не особо… По типу, ненавижу, бля, вообще. Если б не у самолете, я б его упиздил, на хуй. А так – раз шкомытнул и все. Он что-то мне пиздит: ой, извините, извините. И сразу поднимается – по типу, в туалет. А я ему – сидеть, баран, не обосцышься. Он там что-то побурчал еще, но видит – я, бля, не шучу.

А Вэк со Светкой спят, и даже побазарить не с кем. А сам чего-то не могу заснуть. Гляжу назад – а там коровы эти старые хуярят виски и пиздят: Я с мужем тридцать лет уже живу и я могу сказать тебе, Наташа, откровенно, что с ним у нас все хорошо. Нет, я, конечно, не могу сказать, что я ему не изменяла…

Не, я хуею у этом зоопарке – корова старая, кому ты, бля, нужна?

* * *

Короче, сели. Трохи было страшно – а вдруг въебемся носом в землю? Оно упадлу, долететь до сраного Египта – и ебнуться. Ну, не ебнулись – и хорошо. Захлопали все, заорали сразу. И я похлопал трохи, Вэк со Светкой – тоже. Смотрю в окно – там ничего такого. Сараи, самолеты, горы нейкие, но малые, как около Днепра, только у нас – с травой, а здесь один песок.