Десятое правило волшебника, или Фантом

— Ну, если так случится, то, конечно, это сразу кое-что докажет, не так ли? — Джегань вопросительно выгнул бровь над одним из своих тёмных глаз. — На данный момент у меня есть две, и у них есть одинаковая ошибка. Нам надо постараться заполучить остальные, чтобы подтвердить предположение о том, что на обложке одной из них слово «теней» будет написано правильно. Итак, как выясняется, нам придётся сохранить жизнь Матери Исповеднице, пока мы не поймём, действительно ли она обнаружила изъян, который служит подтверждением истинности копии.

— Ваше Превосходительство, а что если у всех копий будет такой же недостаток? — спросила Сестра Эрминия.

— Тогда станет понятно, что ошибка в названии — это не способ проверки истинности «Книги Сочтённых Теней». Может оказаться, что нам придётся позволить ей получить более близкий доступ к книге, чтобы у неё было более широкая база для проверки — проделать это с тем, чего она пока не может увидеть.

Сестра Эрминия подняла руку.

— Но, Ваше Превосходительство, я не знаю, возможно ли это сделать.

Джегань не ответил на замечание Эрминии, а только забрал у неё книгу и положил её на стол рядом с другой.

— И всё же Мать Исповедница для нас имеет жизненно важное значение. Она — единственная, кто может установить истинность настоящей копии. У нас ещё нет уверенности, что она сделала это. Пока что она вынесла суждение по единственной, доступной ей информации. На данный момент она нужна нам живой.

— Да, Ваше Превосходительство, — сказала Сестра Эрминия.

— Я думаю, ей пора просыпаться, — сказала Сестра Улиция.

Кэлен сообразила, что, внимательно вслушиваясь, она не сумела плотно зажмурить глаза, когда Сестра Улиция посмотрела в её сторону. Сестра подошла ближе и пригляделась к ней.

Кэлен не хотела, чтобы они поняли, что она слышала, как её называли Матерью Исповедницей. Она слегка потянулась, как бы сбрасывая оковы обморока, хотя сама пыталась понять, что мог означать этот титул.

— Где мы? — пробормотала она, придавая голосу растерянность.

— Я думаю, это скоро для тебя станет ясно. — Сестра Улиция сильно потрясла её за плечо. — Сейчас же просыпайся.

— Что происходит? Сестра, Вам что-то нужно? — Она тёрла глаза ладонями, стараясь выглядеть растерянной и ничего не соображающей. — Где мы находимся?

Сестра Улиция зацепила пальцем ошейник Кэлен и рывком подняла её.

Прежде чем Сестра Улиция успела ещё что-то сказать, толстая рука Джеганя ухватила её за локоть и отшвырнула прочь с дороги. Его целью была Кэлен. Он схватил её за воротник сорочки. Кэлен повисла над полом.

— Ты убила двух верных охранников, — процедил он сквозь зубы. — Ты убила Сестру Цецилию. — От гнева его лицо быстро наливалось кровью. Брови нависли над его тёмными глазами. В клубящихся тенях его глаз, казалось, сверкали молнии. — С чего ты взяла, что сможешь сбежать, убив их?

— Я сделала это вовсе не для того, чтобы сбежать — спокойно, как только могла, сказала Кэлен. Как она и рассчитывала, её спокойствие, лишь только спровоцировало его ярость.

Он взревел, выпуская свой гнев на волю и стал трясти её с такой яростью, что она чувствовала, что её шейные связки вот-вот порвутся. Очевидно, он был из тех людей, которым достаточно малого повода, чтобы впасть в припадок неконтролируемого гнева. Ещё чуть-чуть, и он бы её прикончил.

Кэлен не хотелось умирать, но она знала, что быстрая смерть была лучше, чем то, что он обещал ей. И в любом случае, она никак не могла это предотвратить.

— Если ты сделала это не для того, чтобы сбежать, то, как ты вообще осмелилась на это!

— А какая мне разница? — спросила Кэлен с безразличным спокойствием, по-прежнему удерживаемая воротом сорочки, зажатой в его кулаке так, что её туфли не касались земли.

— О чем это ты!

— Всё о том же, Вы же сообщили мне, что будете обращаться со мной ужаснее, чем всё, что я когда-либо испытывала. Я Вам верю; для таких людей, как Вы, это — единственный способ, с помощью которого они могут добиваться побед — с помощью угроз и жестокости. Будучи таким набитым дураком, Вы совершили ошибку, рассказав мне, что уготовили для меня невообразимо кошмарную участь. И это Ваша большая ошибка.

— Ошибка? Ты о чём говоришь? — Он приподнял её повыше к своему мускулистому торсу. — Какая ошибка?

— Вы совершили тактическую ошибку, Император, — сказала Кэлен, сумев акцентировать его титул так, что это походило на оскорбительную насмешку. Ей хотелось рассердить его, и она видела, что ей это удалось.

Несмотря на то, что Кэлен висела, удерживаемая хваткой его побелевшего в костяшках кулака, она постаралась придать своему голосу сдержанность, даже равнодушие.