Десятое правило волшебника, или Фантом

— Не знаю, сколько времени уже продолжался бой, когда послышались глухие удары, от которых содрогались каменные стены — это таран бил в железные двери. Грохот раздавался всё ближе. Когда вылетала очередная дверь, нападающие тут же принимались за следующую. Снова, и снова, и снова…

— А потом толпа солдат с боевым кличем хлынула по лестнице вниз в темницу. В руках у них были факелы, от которых помещение заполнилось ярким, режущим глаза, светом. Очевидно захватчики искали ценности, искали добычу. А вместо этого обнаружили грязные камеры, наполовину пустые. Разочарованные они побежали наверх, опять оставив нас в темноте. Во внезапно наступившей тишине я отчетливо слышала стук собственного сердца.

— Я уже думала, что больше никогда их не увижу, но вскоре они вернулись. На сей раз они тащили за собой кричащих женщин — видимо, кого-то из дворцовой прислуги. Судя по всему, солдаты искали местечко, где могли бы спокойно насладиться своими трофеями, подальше от тех, кто может им помешать. А то и вовсе отобрать драгоценную живую добычу. Сейчас эти вояки желали вовсе не драться.

— Происходящее заставило меня забиться в самый дальний угол камеры, но это не помогло. Всё было прекрасно слышно. Раньше я не могла и представить себе мужчин, которые, смеясь, совершали бы подобные гнусности. И рядом не было никого, кто мог бы помочь этим несчастным женщинам. Никакой надежды на спасение.

— Видимо, одной из пленниц удалось вырваться. В ужасе она попыталась убежать вверх по лестнице. Я слышала голоса преследователей, подбадривающих друг друга. Страх придавал беглянке сил, но мужчины легко поймали её и бросили на пол. Потом были слышны только её крики и умоляющий голос. «Нет, прошу вас, пожалуйста, нет», непрестанно повторяла она. Её голос был мне знаком. Пока один из мучителей удерживал её на полу, второй наступил ей сапогом на колено и поднимал ногу вверх до тех пор, пока не раздался хруст кости. Затем он сделал то же самое с другой ногой кричащей от боли женщины. Мужчины, смеясь, повторяли, что теперь уж она не захочет бегать, потому что её мысли будут заняты другим. С этими словами они принялись по очереди насиловать её. Такого жуткого крика я в жизни не слыхала.

— Не знаю, сколько солдат пришло в темницу в самом начале, но их становилось всё больше и больше. Гнусные развлечения продолжались час за часом. Женщины рыдали, умоляли, причитали; но их крики заглушались мужским хохотом. И всё же, это были не мужчины. Это были бессовестные твари, чудовища.

— Один из захватчиков нашел на полу связку ключей и пошёл по кругу вдоль стены, одну за другой открывая камеры. Он выпускал заключённых, объявлял, что они свободны и приглашал их присоединиться к веселью, чтобы отомстить злодеям, которые преследовали и угнетали их. Но ведь Элизабет — девушка со сломанными ногами — никогда никого не угнетала. Она постоянно улыбалась, радуясь, что работает во дворце. И ни для кого не было секретом, что она очарована молодым плотником, который тоже там работал.

— Заключённые высыпали из камер, с энтузиазмом принимая приглашение.

— А почему они не тронули тебя? — спросил Ричард.

Прежде чем ответить, Джебра несколько раз глубоко вздохнула.

— Когда они открыли дверь моей камеры, я забилась в самый темный угол. У меня не было сомнений в том, что будет, если меня обнаружат. От хохота солдат и воплей их жертв в темнице стоял невообразимый шум, а я сидела очень тихо. Несколько камер в тюрьме были пусты, а в моей клетушке было темно. Видимо они решили, что тут тоже никого нет. Хорошо ещё, что никому из них не пришло в голову взять факел и проверить. В конце концов, мужчины-заключённые не прятались — они только и желали выбраться на свободу. Я никогда не говорила ни с одним из них, так что, они не знали, что в темнице есть женщина. Иначе они точно пришли бы за мной. Ну, а теперь они были… очень заняты.

Лицо Джебры скривилось от боли, она уронила голову на руки.

— Не могу и пересказать вам все те ужасы, что они творили с женщинами всего в паре шагов от меня. Теперь меня до конца жизни будут преследовать кошмары при воспоминании об этом. Изнасилования были всего лишь началом. Истинным желанием тех людей было настоящее насилие. Животное желание унижать беспомощных, причинять им боль. Держать в руках, распоряжаться жизнью и смертью своих жертв.

— Когда женщины перестали кричать, перестали сопротивляться, перестали дышать, вояки решили пойти поискать еду и выпивку. А, отметив, таким образом, победу, можно было бы потом поискать ещё женщин.

— Как на весёлом празднике, вояки клялись друг другу не успокаиваться, пока в Новом Мире ещё остаются женщины.

Обеими руками Джебра убрала волосы с лица.