Десятое желание

Мужчины в этом клубе выглядели как Валера: под сорок, холеные, но без претензий. Как минимум треть их спутниц на вид казались не старше Кати. Правда, одевались они иначе: короткие облегающие платья, шпильки. Камешки в сережках и колечках поблескивали то с одного столика, то с другого. К счастью, Валеру скромная одежда Кати не смущала. Он вел себя так, словно она была единственной женщиной в клубе. Это опьяняло.

– А сама куришь? – перекрикивая музыку, спросил он и пододвинул стул ближе к Катиному.

– Нет. Один раз попробовала, думала, не выживу – до того было противно.

Катя отпила пива с карамельным вкусом, пытаясь отогнать воспоминания о том вечере, когда Ян учил ее курить. Это было жуткое время. Но теперь, спустя несколько месяцев, оно казалось не настолько ужасным. Сейчас Катя могла бы многое рассказать Яну, без истерик и пятен на щеках.

А еще был второй раз. Она курила на ступенях какого-то клуба, перед тем как подать заявление об исчезновении Яна. О том времени Катя запретила себе вспоминать. Не дай Бог пережить такое снова, даже в мыслях.

Ян…

– Ты еще встречаешься со своим… кавалером? – Валера постучал о столик уголком квадратной шоколадки, которую подали к кофе.

– Я никогда с ним не встречалась. Просто снимаю у него комнату, – ответила Катя, надеясь, что ее голос прозвучал бесстрастно.

Возможно, она сказала правду.

Говорить о Яне с Валерой было неловко и болезненно.

– Почему вам, мужчинам, так нравятся надломленные женщины? – спросила она, осушив за раз полбокала.

– Прости? – Валера улыбнулся и положил руку на спинку ее стула.

– Мой… арендодатель впервые заговорил со мной, когда я была полностью раздавлена. Ты подобрал меня в ужасном состоянии.

Катя уловила, что Валера подобрался к ней слишком близко – даже учитывая громкую музыку. Ей не нравилось, что он нарушил ее личное пространство, но воздействие алкоголя помогало с этим мириться.

– …А если вспомнить литературных героев? Равик из «Триумфальной арки» встретил свою Жоан, когда она в невменяемом состоянии хотела спрыгнуть с моста. Пат из «Трех товарищей» смертельно болела, вроде чахоткой. Раскольникова тянуло к изможденной проститутке.

Валера смотрел на нее, улыбаясь одними глазами, теперь – густо карими, цвета кофе, который он пил. В этих глазах были и бессонница ночи, и удовольствие утра.

– Может, нам нравится вас спасать? – не отводя от нее взгляда, не давая и секундной передышки, предположил Валера. Его негромкий голос стирался музыкой, растворялся в полумраке, Катя едва улавливала смысл его слов. – Или хотя бы пытаться это сделать.

Их лица оказались очень близко. Взгляд Валеры уже выражал что-то другое, но Катя не могла понять, что именно.

Не опускать взгляд… Не опускать…

Любуясь, Валера пропустил между пальцами ее волосы. Очень нежное прикосновение, от которого захотелось прикрыть глаза. И пока Катя боролась с этим желанием, его ладонь оказалась у нее на затылке – не отстраниться, а его губы уже мяли ее рот. Катя попыталась вырваться. Валера послушно остановился, подождал, пока шок в ее глазах сменится изумлением, и снова проник языком ей в рот.

Катя больше не сопротивлялась, неуверенно отвечала на его настойчивые поцелуи. Потом он тепло коснулся губами уголка ее губ, словно поставил точку, и еще долго разглядывал ее лицо. По этому взгляду было заметно: Валере нравилось то, что он видел.

Катя, ошеломленная, не могла произнести ни слова. Горели щеки. Горели губы. Горел подбородок, расцарапанный легкой щетиной.

Ее обескураживало то, как запросто Валера перешагнул расстояние от человека, который подвез ее на машине, до человека, который засовывает язык ей в рот. И еще от того, что ей не было противно или неприятно. Просто… никак.

– Поехали ко мне, – сказал Валера.

– Зачем? – вырвалось у Кати.

Валера улыбнулся, искренне, словно она пошутила. Пожал плечами.

– Продолжить то, что мы начали.

Катя смотрела на него, не шевелясь. Потом встала, как можно спокойнее.

– Мне пора, – она искала кошелек, но никак не могла нащупать его в глубокой сумке с множеством карманов.

Валера молча наблюдал за ее действиями. Потом взял Катю за локоть и усадил на стул.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать два, – с каменным лицом произнесла Катя, сложив руки на сумке.

– А мне тридцать восемь. Я намного старше тебя. И не очень люблю игры. Поэтому говорю как на духу. Я разведен. У меня есть деньги и большая пустая квартира. Я не любитель мимолетных романов, но и не ищу спутницу на всю оставшуюся жизнь. Просто хочу, чтобы кто-то был рядом. А ты мне нравишься. Очень… – он положил ладонь на ее колено. – Катюша… Ты же не ребенок, должна понимать: если я и дальше буду подвозить тебя, то рано или поздно ты все равно окажешься в моей квартире. И не для того, чтобы просто поговорить, – он приподнял пальцем ее подбородок. Катя смотрела ему в глаза. Их матовый блеск успокаивал, говорил: все будет хорошо. Но так, как захочет он. – Я могу подождать, если тебе по какой-то причине это важно. И спрячь свой кошелек. Тебе не нужно ехать ко мне только потому, что я собираюсь заплатить за пиво.