Десятый демон

Наверно, он был прав, потому что чудовище вдруг взревело, так что сверху посыпалась пыль, выросло до потолка и обрушилось на нас. Я невольно зажмурилась и присела, прикрыв голову руками, хотя это вряд ли помогло бы, обрушься на меня такая туша. Но ничего не обрушилось. Снова открыв глаза, я увидела, что чудовище исчезло, а к нам направляется невысокий худощавый юноша, почти мальчик, с соломенными волосами, в чёрном костюме испанского покроя, какие носили веке в пятнадцатом. Что ж, учитывая, что мы имели счастье находиться в первой половине двенадцатого века, он был очень прогрессивен в части моды.

Остановившись в нескольких шагах от нас, он внимательно изучил холодным взглядом нашу компанию. Его взгляд был оценивающим и настороженным. Что-то вдруг ткнулось мне в бок и, взглянув вниз, я увидела, что на поясе у Кратегуса появился внушительных размеров меч, на эфес которого он демонстративно положил руку в перчатке.

Несколько мгновений они внимательно смотрели друг другу в глаза, а потом бледный юнец вдруг улыбнулся и развёл руками, словно демонстрируя, что у него нет оружия.

— Граф Кратегус, я не сразу узнал тебя в этом обличии, да ещё в столь пёстрой компании, — он картинно поклонился мне и с любопытством взглянул на Эльвера в образе льва. Тот поднялся на задние лапы и принял человеческое обличие. Улыбка на лице Астмоса побледнела. Он снова взглянул на Кратегуса, словно даже не заметив Джексонов. Должно быть, смертные его не интересовали. — Ты ведь одиночка и вдруг такая свита! Ты выполнил приказ?

— Я должен отчитаться перед тем, кто мне его дал, а не перед тобой, маркиз Астмос, — Кратегус изобразил учтивый поклон.

— Ты прав. Ступайте прочь, — маркиз устало махнул изнеженной ручкой и вооруженные до зубов малютки разбежались. — Коль вы заехали ко мне, может, воспользуетесь моим гостеприимством? А-то в горах такой холод ночью. Да и меня это развлечёт. Тут такая скука, — капризно вздохнул он. — Так как?

— У нас есть выбор? — поинтересовался Кратегус.

— Думаешь, мне придёт в голову мериться с тобой силой? Ты же знаешь, я не силён в поединках. Это ты у нас мастер фехтования. Ты же видел: ворота открыты. Каждый может войти и выйти. А мои стражи… Это для смертных дураков, — он снова внимательно взглянул в глаза Кратегуса. — Тебе ж слова довольно, чтоб их на месте скрутило.

— Скорее, мысли, — учтиво поправил тот. — Мы принимаем твоё предложение. Позволь представить моих спутников: — Леди Лора…

— Она то, что я думаю? — перебил Астмос, с опаской глядя на меня.

— Именно это, так что будь осторожен. Рыцарь Эльвер…

Эльвер, взиравший на маркиза с ледяным презрением, усмехнулся.

— Он странный оборотень, — вяло прокомментировал тот.

— Я масунт, — проговорил Эльвер. — Это куда хуже оборотня.

— Похоже на правду. Ну что ж, — Астмос оживился, в очередной раз проигнорировав Лию и Джексона, — идём в пиршественный зал. Я по-прежнему умею устраивать пиры, даже для ограниченного круга гостей!

Мы вышли из собора через пролом в стене и оказались у входа в круглую башню. Войдя внутрь, я увидела вдалеке вход во внутренний двор, и мне снова показалось это знакомым, но мы свернули в сторону, поднялись по лестнице и через большие двустворчатые двери вошли в просторный зал. Когда-то он был совсем неплох. На потолке — роспись: античные боги среди облаков и голубого неба. Мозаичный пол весь в цветах. Стены изукрашены цветной лепниной и позолотой. Огромные стрельчатые окна вдоль двух противоположных стен, а в глубине на возвышении — резной трон. И всё это покрытое пылью, потрескавшееся и осыпающееся.

Астмос щёлкнул пальцами и посреди зала появился большой покрытый белой скатертью стол, накрытый на четыре персоны. Кратегус криво усмехнулся. Маркиз устало закатил глаза и на дальнем конце стола появились ещё два прибора. Стулья там, в отличие от остальных высоких с готическими спинками, были обычные.

Едва мы сели за стол, в зале прямо из воздуха соткались несколько музыкантов с лютнями и скрипками, которые заиграли что-то ностальгическое, а затем появились несколько бледных длинноволосых девиц в белых рубашках, которые начали танцевать, впрочем, довольно красиво.

Стол был заставлен блюдами с жареным мясом, рыбой, фруктами, овощами, какими-то паштетами, рулетами, пирогами, рядом возвышались высокие кувшины с вином и кубки венецианского стекла весьма причудливой формы. Музыка была очаровательной и неторопливой, такой завораживающей, а движения танцовщиц — плавными и будто слегка гипнотизирующими. Астмос поднял свою чашу за гостей, но поскольку никто не притронулся ни к вину, ни к угощениям, осушил её в одиночестве и заговорил о чём-то с сидевшим рядом Кратегусом. Их разговор перемежался какими-то именами древнееврейского, древнеегипетского или арабского происхождения. Похоже, они перемывали кости общим знакомым по Преисподней.