Десятый демон

Следом за ней вывалился какой-то седой лысоватый старик в белой одежде, с длинной бородой и кривым посохом в руке. Он кричал на неё на не совсем понятном греческом, с явными вкраплениями валлийского и ирландского языков.

Я остолбенела, с трудом переваривая то, что видела, а видела я Лию, размахивающую ножом, отчего на белой одежде старика появлялись рваные полосы, быстро краснеющие от крови, и Ларса Джексона, который хрипел и пускал в неё с пальцев огненные стрелы, которые ударялись о её голые плечи и шею, оставляя чёрные ожоги.

— Друид и жрица Вуду! — рассмеялся Кратегус. — Никаких родственных чувств!

В следующий момент я развернулась и залепила ему пощечину.

— Ладно, ладно, — вскинул руки он, отскочив от меня. — Только не дерись. Эй, вы двое! Звёздный щит!

Лия вздрогнула и дико покосилась на него, опустив нож. Ларс уставился на демона, лихорадочно пытаясь что-то вспомнить.

— Лия, Ларс, — обаятельно улыбнулся демон. — Вспоминаем: «Звёздный щит», Лора, заговор, путешествие за город, дубрава, Веледа, замок, зеркало. Кости! Вы бросили кости, чтоб что-то изменить, верно?

— Дьявол! — заорала Лия и кинулась на него с кинжалом.

Следом, размахивая посохом, кинулся Ларс. Кратегус снова отскочил в сторону и оказался у меня за спиной, прячась от разгневанной парочки. Лия увидела меня, порывисто вздохнула и опустила нож. Ларс мрачно поглядывал на демона из-под косматых седых бровей.

— Не стыдно прятаться за спину женщины? — поинтересовалась я.

— За спину ангела, — уточнил он, и всё-таки осторожно вышел, держа руки наготове: — Я никому не хочу причинять зла, ладно? Не провоцируйте меня, и обещаю воздержаться от своих штучек.

— Ты склонен искать компромиссы? — приятно удивилась я. — Остыньте, ребята.

— Ладно, — проворчал Ларс и ткнул в демона узловатым тёмным пальцем: — Но я с тобой не закончил, нечисть.

— Я учту, — пообещал тот.

Я какое-то время разглядывала Джексонов в их новом обличии, размышляя, к чему это всё может привести. Потом посмотрела на Кратегуса. Нечёсаная каштановая грива и небритая физиономия, ни следа от нежного мальчика, которого я видела во сне.

— Сними, по крайней мере, эти консервы! — рявкнула я.

— Не буду, — буркнул он, — они заговорённые и защищают от стрел и мечей.

— Параноик… Ладно, где Эльвер?

Он отвернулся. Я подняла руку и позвала свой меч. Он вылетел из пустой рамы и лёг мне в ладонь.

— Если ты не хочешь, чтоб я тебя приложила эфесом по загривку, говори, где масунт! — прорычала я.

Он мрачно исподлобья взглянул на меня.

— Астмос был прав, я тебе нужен живым лишь для того, чтоб остановить проклятие. Ладно, идём. И можешь меня после этого убить.

Терзаемые плохими предчувствиями мы двинулись за ним. Я слышала, как переругиваются позади меня Джексон с Лией. Кратегус прошёл через двор с горгульями, потом миновал ещё один с пересохшим бассейном и, пройдя по галерее, начал подниматься по лестнице.

— Ждите, — проворчал он у дверей пиршественной залы и пинком распахнул дверь.

Ворвавшись туда он ловко выпустил в разные углы несколько огненных шаров, вслед за чем раздались тоненькие крики. Я вбежала в зал и увидела догорающие трупики злобных малюток. Их «Поларусы» соблазнительно поблескивали рядом в целости и сохранности. На стенах опять горели эти жуткие факелы. От их красного света уже болели глаза.

— Эльвер! — закричала Лия и бросилась в угол зала, едва не сбив меня с ног.

Там у стены лежал огромный серебристо-голубой лев. Драгоценные диадема, ожерелье и браслеты были сорваны с него, он был худой, на морде и на боках темнели раны. Я подбежала к нему и присела рядом с Лией. Эльвер тяжело поднял огромную голову и измученно посмотрел на нас, а потом на Кратегуса. В его взгляде, как мне показалось, были осуждение и печаль.

Лия тем временем трясла железный ошейник с шипами внутрь, который был цепью прикован к стене. Масунт слабо зарычал, и это рычание перешло в жалобный визг.

— Ему больно, шипы впились в шею, — проговорила я, останавливая Лию. — Надо снять ошейник.

— Он цельный и наверняка заколдован, — ответила она.

— Эльвер, превращайся, — прошамкал Джексон. — Тогда ошейник снимется без труда.

— Ничего не выйдет, — возразил демон. — Он заколдован. Пока он в ошейнике, он — зверь. И пока он зверь, ошейник никаким образом не снять.

— Расколдуй его! — потребовала я.

— Не могу. Я не колдун. Астмос наложил на него заклятье, которое невозможно снять. Пока не сбудется условие, заклятие не падёт. Очень просто и действенно. Загадываешь какую-нибудь глупость, и пока она не сбудется, ни один маг, чародей и даже бог не может разрушить твои чары. Даже ты сам.

— Я знаю, что такое заклятие, — перебила я. — Что за заклятие он наложил?

— Пока небо не упадет на землю, зверь останется зверем.

— Понятно.

Я осмотрелась, и взгляд мой упал на мозаичный цветок на полу. Рядом был другой, третий… Под слоем грязи всё также пестрел разнотравьем выложенный из смальты луг. Я взглянула наверх и увидела синее небо, облака и античных богов. Всё это покрылось слоем копоти, но всё равно это было небо.