Десятый дневник

Евреи для меня и посейчас —
природы непонятная игра:
как много идиотов среди нас!
И многие из них – профессора.

* * *

Когда раскрылась дверь на Запад,
нас поразило сразу, в частности,
что втёк забытый нами запах
благополучной безопасности.

* * *

Мы портим жизнь любимой бабе,
лелеем планы грандиозные,
а в историческом масштабе
мы все – клопы амбициозные.

* * *

Приходит вялость утомления
от действий самой малой малости,
и дело тут уже не в лени, а
в давно копившейся усталости.

* * *

И волонтёры, и наймиты
клеймят еврейские злодейства;
активней всех – антисемиты,
в которых есть хоть чуть еврейства.

* * *

Сегодня думал я ближе к ночи
о нашей общей земной природе:
рождённый ползать летать не хочет,
но склонен жалить того, кто ходит.

* * *

Конечно, и другие есть миры,
и трудностям контакта есть решения,
но инопланетяне так мудры,
что с нами не вступают в отношения.

* * *

Люблю расхожие цитаты,
они в любом уместны мнении,
они – роскошные заплаты
на плохо сшитом разумении.

* * *

Занят мир осужденьем Израиля,
ибо мы – коллективный еврей;
сердце мира навеки изранено
защищённостью жизни моей.

* * *

Я за всё благодарен судьбе —
за жену, за детей, за тюрьму,
за друзей, что нашёл я себе,
и за старость в табачном дыму.

* * *

Все земные тяготы и мерзости,
подлость и бесчисленные гадости
вовсе не мешают нашей дерзости
жить и получать от жизни радости.

* * *

Незримо, но безудержно, однако,
в назначенные свыше времена
на разум наползают волны мрака,
и вскоре затевается война.

* * *

Когда я погружаюсь в сон дневной,
то я слегка бываю озабочен,
что наш весьма короткий срок земной
ещё и сном изрядно укорочен.

* * *

Недолго в мире длится равновесие,
стихия зла тугие сети вяжет,
повсюду в окна рвётся мракобесие
и древние инстинкты будоражит.

* * *

Я лежу и кстати ли, некстати
думаю о старости моей:
лень – это дыханье благодати,
нынче я сполна овеян ей.

* * *

Разумом размера небольшого
многое постичь я не могу;
я учился просто до смешного —
наспех, мимоходом, на бегу.

* * *

Идёт война цивилизаций,
она готовилась давно,
а в эпицентре оказаться
опять евреям суждено.

* * *

Пропасти, вулканы, водопады —
там туристы снова и опять;
что ж это, мудилы, мы так рады
возле края бездны постоять?

* * *

Не то мы с собой прихватили заразу,
не то благодать излучаем:
мы – русские люди, и это мы сразу
в повадке других замечаем.

* * *

Угрюма всё же наша участь:
пройдя сквозь детство,
весь век работать и, помучась,
куда-то деться.

* * *

Мы все уйдём, оставя след,
где фон и ткань – его эпоха;
от одного струится свет,
а чей-то рядом – пахнет плохо.

* * *