Дескрит

— Я была молодой помощницей у твоего папы и влюбилась в него без памяти. Когда понадобились женщины для вынашивания дескритов, не задумываясь, предложила себя, потому что видела, как он одержим этим проектом. Поскольку, в отличие от остальных женщин, я продолжала работать с ним уже будучи тобой беременной, то он уделял мне внимания больше других. И когда подошел срок рожать, мы были уже женаты. Твой папа принял абсолютно неожиданное для меня решение — уничтожить все документы о моём участии в проекте и признать тебя родной дочерью. Это было так не похоже на него, учитывая его отношение к работе и науке. Но он это сделал. Потом продолжал внимательно наблюдать за твоим развитием, для этого иногда брал с собой на работу, чтобы сделать некоторые тесты и анализы.

— А я думала, что он просто так это делает. Ну, чтобы мне интересно было.

— Ты была маленькой, ребенком, вот тебе всё игрой и казалось, — улыбнулась мама. — Но когда вы с Давидом неожиданно подружились, нас с папой это напугало.

— И тогда мы переехали.

— Да. Я уже рассказывала тебе, что он поклялся найти тебя.

— Давид мне предложение сделал… — я внимательно смотрела маме в лицо, ожидая её реакции. Она тяжело вздохнула.

— Что ж, видимо, от судьбы не уйдешь. Я так понимаю, ты согласилась? — она не пыталась спорить, просто констатировала факт.

— Я люблю его. И я согласилась. Знаешь, а мы нашли портал к нашим… тоже дескритам, — и я рассказала ей про поездку на остров. Мы поплакали вместе над судьбой Мартироса и повозмущались, какими гадами оказались те, по ту сторону храма. Когда она уехала, я осталась сидеть в спальне с красными глазами и грустной физиономией.

— Белочка, как… — Давид осёкся, увидев меня, мгновенно подскочил, обнял. Целуя лицо и заглядывая в глаза, обеспокоенно спросил, — что случилось, любимая? Почему ты плакала?

У меня от его тона, заботы защемило сердце, и еще не отойдя от разговора с мамой, я сначала всхлипнула, а потом и вовсе разрыдалась.

— Родная моя, кто обидел? Ты только скажи!

Тут я вообще в голос подвывать стала и с трудом смогла произнести:

— Ни…никто не… обидел… Мама приезжала… Ууу…

— Она против нашей свадьбы? — пытался понять, что происходит, любимый.

— Не-е-ет!

— А чего тогда ревёшь? — уже более спокойным тоном допытывался Дев.

— Сама не зна-аю-ю… ууу…

— Ну, ты и чудо у меня! — рассмеялся он и стал еще неистовей зацеловывать моё лицо.

Потом поцелуи как-то изменились и он, наконец, поцеловал меня в губы. Сначала нежно, а потом всё сильней и настойчивей. Его язык хозяйничал у меня во рту, поглаживая мой и лаская нёбо, а я почувствовала, как в животе скручивается горячая спираль, опускаясь всё ниже. Дыхание участилось и стало глубже, сердце колотилось, как безумное.

Руки любимого гладили везде, где могли достать, а потом забрались под одежду и коснулись кожи. Я невольно застонала и прогнулась. Он глухо, по-звериному, рыкнул в ответ. Захотелось провести языком у него по груди, поцеловать кубики на животе, и эти мысли не вызвали ни малейшего смущения. Мой, только мой мужчина.

Я потянула вверх его футболку, чтобы добраться до желаемого и обнаружила, что на мне мало что осталось. Не заметила, когда он меня раздел. Дев быстро помог мне стянуть свою одежду кроме белья и, уложив меня удобно на кровати, стал медленно целовать шею, плечи, опускаясь всё ниже. Не пропуская ни одного сантиметра и продолжая гладить меня руками.

Я затихла, тяжело дыша, прислушиваясь к своим ощущениям и, когда он осторожно прикоснулся губами к вершинке груди, вскрикнула. Любимый поднял на меня затуманенные страстью глаза с расширенным зрачком и продолжил дорожку поцелуев. Когда Дев добрался до моего живота, то неожиданным рывком, упираясь на свои ладони, подтянулся вверх и лёг на меня, придавив тяжестью мужского тела. Мрр…

Услышав мою реакцию, он опять накинулся на мои губы, прижимаясь, но всё же удерживая основной вес тела на локтях, чтобы мне не было тяжело. Я отвечала со всей страстью и любовью, отдавала всё накопленное, долго сдерживаемое и нерастраченное. Животом чувствовала твердую горячую мужскую плоть, которая пульсировала даже через ткань и понимала, что Давид с трудом сдерживает себя. Обвила ногами его бёдра и крепко обняла за шею.

— Любимая… Моя девочка… Моя единственная… — шептал Дев, между поцелуями, а я уже стонала не переставая, подаваясь навстречу его ласкам. В какой-то момент он неожиданно приподнял меня и, сев на край кровати, посадил на свои бёдра верхом. В голове немного прояснилось от удивления.

— Так тебе не будет больно первый раз, — тихо-тихо прошептал он на ухо и заглянул мне в глаза. А я согласно кивнула, утопая в золотом перламутре его глаз. Да, да, я хочу его, это мой мужчина, я согласна… Он страстно впился в мои губы глубоким поцелуем и мир вокруг исчез, растворился, время остановилось…

Когда я немного пришла в себя и дыхание начало успокаиваться, подняла на Дева счастливые глаза, лёжа в его объятьях.

— Как ты? Как себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил он.