Деспот

— Продолжай играть, пожалуйста, — залпом выпиваю алкоголь, оставляя стакан на стойке.

Диана продолжает, а я иду к ней. И чем ближе приближаюсь, тем сильнее она сбивается. Встаю позади, опуская ладони на ее хрупкие плечи. Замирает.

— Играй! — давлю голосом. Грудную клетку сдавливает, сердце разгоняется. И это не физика. Это что-то очень-очень… Даже не хочу думать над этим сейчас.

Она играет, но уже плохо, звонко, словно специально меня раздражая, шлепая по клавишам. Звук отдаёт пульсирующей болью в висках. Резко разворачиваю ее к себе на крутящемся стуле. Наше дыхание сбивается. Дышим, рвано смотря друг другу в глаза. Хватаю ее за шею, фиксирую, рассматриваю. В ее взгляде нет страха и паники, там снова вызов и ненависть. Тяну ее к своему лицу, прикасаемся губами. Не целую. Просто дышу, чувствуя ее неровное горячее дыхание на своих губах.

— Скажи да, — хриплю. Молчит. Кусаю нижнюю губу. — Скажи, мне так сегодня надо. Очень надо.

— Да, — выдыхает мне в губы.

Да…

Да!

Рывком поднимаю ее и усаживаю на рояль. Клавиши звенят под ее ступнями…

Глава 25

Рустам

Дергаю пояс ее халата, ткань скользит, распахиваясь, открывая мне вид на шикарную грудь, но мы смотрим друг другу в глаза. Ее взгляд сейчас другой. В нем что-то поменялось. Ни страха, ни ненависти, ни безразличия, ни вызова я там не вижу. Он открытый, глубокий, глубже, чем когда-либо, словно не я пытаюсь ее прочитать, а она меня.

Так ты, оказывается, умеешь смотреть, девочка моя?

Пронзительно.

На меня никто так не смотрел. Все либо боятся, либо притворяются.

Диана всхлипывает, когда я снова накрываю ладонью ее шею. Не задерживаюсь, веду ладонь вниз, к груди, ниже, к маленьким белым трусикам, цепляю резинку и заглядываю в невероятно зелёные глаза. Отпускаю, отхожу на пару шагов.

— Сними трусики, — дыхание отчего-то сбивается.

Пока Диана стягивает трусики, снимаю халат, откидывая его на пол. Ее трусики летят туда же.

— Раздвинь ножки! — велю, на просьбы вообще сейчас не способен. Мне не нужны эти раскачки, я готов был разорвать эти трусики и вбиться в ее такое сейчас необходимое мне тело. Но пытаюсь хоть немного держать контроль, чтобы раскачать девочку.

Ее дыхание сбивается, а ножки красиво раскрываются, упираясь ступнями в клавиши. Замечательный предмет интерьера. Пожалуй, сохраню его. Беру стул, пододвигаю его к роялю, сажусь между ножек девочки.

— Прекрасный вид, — усмехаюсь. — Я хочу, чтобы ты не сдерживалась. Я хочу слышать тебя как можно громче, — хриплю ей.

И девочка кивает, наблюдая за мной. Впервые открыто рассматривает мое тело, улавливая мои эмоции. Вкусно. Очень вкусно. Настоящая сейчас, ничего не вуалирует. Наклоняюсь, целую ее ноги, внутреннюю сторону бедра. Глубоко вдыхаю женский запах, ощущая, как ее ножки подрагивают, получаю первый тихий всхлип. Сам развожу ее ноги шире, раскрывая для себя. Ее складочки уже блестят влагой. Усмехаюсь. Девочке нравится. Если бы она еще не лукавила и не зажималась, ей бы все понравилось. Она не нежная фиалка. Диана дикая кошка. Иногда ласковая, иногда хищная.

— Откинься, расслабься и наслаждайся, — велю ей. Наклоняюсь и целуюсь с ее нижними губами. Всасываю, провожу языком, раскрывая складочки. Кончиком языка по клитору, еще и еще, еще… Девочка, стонет, не сдерживаясь, так, как я просил. Проскальзываю в нее двумя пальцами, поглаживаю стеночки, сильно всасываю клитор, и ее пальцы хватают мои плечи, ногти царапают, а с губ слетает громкий стол. Да! Отрываюсь, продолжая трахать ее пальцами, ускоряя темп, поднимаю голову. И мы снова смотрим друг другу в глаза, не отрываясь. Пальцы внутри нее становятся жёсткими и наглыми, а наши взгляды горячее и горячее. Наше действие превращается в нечто большее чем секс. Меня начинает разрывать диссонансом. Хочется запретить ей так на меня смотреть.

Снова впиваюсь в мокрые горячие складки, рычу, слегка прикусываю, облизываю клитор, не прекращая вбиваться в нее пальцами, под аккомпанемент ее стонов и звонких звуков клавиш рояля под ее дрожащими ножками.

Диана начинает прогибаться, рваться, становясь громче, нетерпеливее. Прижимаю ее ладонью к роялю, накрывая подрагивающий живот.

— Давай, девочка моя, кончай.

Нет, она не кончает по приказу. Мое разрешение – всего лишь пусковой механизм для ее психики.

Всасываю пульсирующий клитор, еще раз, нажимаю на нужные точки внутри нее – и все… девочка улетает. Кончает, содрогаясь.

Поднимаюсь, одной рукой обхватываю ее скулы, а другой проталкиваю влажные от ее удовольствия пальцы в сладкие губы.

— Оближи!

Девочка послушно облизывает и снова смотрит мне в глаза. И вот там, на дне страсти и экстаза, бездна, которая тянет меня.

Подхватываю девочку за талию, снимаю с рояля, подвожу еще невменяемую к дивану, кидаю подушку на пол.