Деспот (СИ)

У станции метро мне звонит Виталий и уточняет, где я нахожусь. Завуалировано отвечаю, что не дома и очень занята. Стоило хоть немного передохнуть от Мирона Львовича, как я вновь страшусь его ласк и растущего аппетита. Мне нужна небольшая пауза, чтобы обдумать мое положение и в одиночестве разобраться в чувствах. В конце концов, я сегодня напала на двух людей после дикого разврата в кабинете, и мне важно побыть в тишине. Вдруг, моя агрессия с желанием откусить лицо Глебу проснулись именно после близости с Мироном Львовичем? Может, мне противопоказан секс?

— Не юли. Где ты?

— Там, где вас нет, — приваливаюсь плечом к фонарю, глядя на прохожих.

Виталий смеется, а потом строго повторяет вопрос. И тут-то я понимаю, что себе не принадлежу. Если Мирон Львович хочет меня видеть, то я обязана явится к нему без капризов и возмущений.

— Где ты? Я оценил твое чувство юмора, но давай шутки оставим на потом.

И ведь Мирон Львович предупреждал и не утаивал, что он требовательный босс, которому начхать на мою личную жизнь, а я, дура наивная, пропустила все мимо ушей. И я не виновата: рядом с ним невозможно мыслит здраво.

Пока жду Виталия, верного слугу Мирона Львовича, ко мне подходит нагловатый парень и с улыбкой спрашивает, сколько времени. Отвлекаюсь от стаканчика с апельсиновым лимонадом, что был куплен в ларьке с мороженым, и отвечаю:

— Без понятия.

Видимо, он ожидал не этого, потому что он как-то мнется и краснеет. Я так устала за сегодняшний день, что его неуверенность и пунцовые уши бесят до зубовного скрежета.

— Чего?

— Да я… познакомиться хотел…

— А я не хочу.

Знаем мы ваше “познакомиться”. Это все из-за юбки выше колен и расстегнутого ворота блузки с пятнышками крови.

— С хрена ли ты така сука?

— А с хрена ли ты такой наглый, парниша? — за моей спиной вырастает Виталий.

— Да, с хрена ли? — я повторяю за ним и шумно втягиваю через трубочку остатки лимонада.

Парень пятится и торопливо теряется среди равнодушных прохожих. И куда же подевалась твоя решительность познакомиться с дамой, парниша?

— Я бы и без вас справилась, — говорю Виталию и бросаю пустой стакан в урну.

— Я знаю, но на сегодня лимит на сломанные пальцы и откушенные губы я исчерпал.

Прячу лицо в ладони и несколько секунд стою и медитирую. Вдох-выдох. Прогоняю истеричную и агрессивную суку и, встряхнув волосам, гляжу на терпеливого Виталия:

— Ненавижу свою жизнь.

— О, Софья, а она, по сути, только началась.

— Это и пугает.

Глава 27. Тетя Софья

Когда Виталий притормозил у элитного клубного дома на переулке Коробейников, я недоуменно посмотрела на него и вопросительно вскинула бровь. Я вроде читала об этом пристанище для богатых: его признали лучшим жилым комплексом Москвы.

Фасады отделаны белым известняком, балконы украшены балюстрадами и орнаментальной лепниной. Этакий пафосный таунхаус в стиле французского неоклассицизма. Красиво жить не запретишь. Хотя в этом районе все дома такие: помпезные, дорогие и жмутся к друг другу, как в очереди.

— Тебя ждут.

— Кто?

— Иди уже, — губы Виталия вытягиваются в тонкую нить.

Выскакиваю из машины и выхожу к ажурным кованым воротам под арочным проемом. Черные двери за ними распахиваются и ко мне выходит высокая шатенка в узком красном платье:

— Боже, милая, ты мой ангел-хранитель! — открывает бесшумные ворота и увлекает за руку в просторный холл в бело-золотых тонах. — Что бы я без тебя делала!

На низенькой софе у стильного черного ведра с зонтами сидят две одинаковые девочки лет пяти: бархатные зеленые платьица с рюшами, белые носочки, красные туфельки и по две косички на каждую. Пухленькие, курносые и заплаканные.

— Не шалить и тетю не обижать, — женщина вглядывается в отражение зеркала над комодом и подкрашивает губы. — Ясно?

Кто она такая и что я тут делаю? Где Мирон, и какое отношение к нему имеют две маленькие красавицы? В голове проносится страшная догадка, что у него была не только невеста, но и жена в прошлом.

— Покорми их, хорошо? — бросает на меня беглый взгляд, и шепотом добавляет. — Можешь даже их связать, если будут сопротивляться.

Да это копия Мирона, только с грудью и длинными волосами, что чуть посветлее, на один тон. Ладно, еще лицо помягче и губы посочнее, но, черт возьми, я будто смотрю на женского двойника своего босса. Встряхивает копной, чмокает девочек в лоб и щиплет за щечки:

— Ну, улыбнитесь. Не будьте буками!

Девочки зло скалят свои зубки и отворачиваются, синхронно скрестив руки на груди.

— Они милые, — оправдывается женщина.

— Я не спорю, — обескураженно всматриваюсь в ее прекрасный лик.

— Каролина, — указывает на одну из девочек, потом на другую. — Снежана.

А затем с улыбкой прикладывает руку к груди:

— Елизавета.

И смеется. Наверное, надо мной. Я растерянно говорю:

— Софья.

— Всё, — бегло обнимает меня, и я чувствую тонкий цветочный и сладкий аромат. Она цокает к двери и с широкой улыбкой подмигивает. — Я побежала! И так опаздываю!