Детдом

«Спаси тебя Господь!» – шепотом подсказала Светка, которая все же была крещеной и даже венчалась в церкви с каким-то из своих четырех мужей.

– Спаси вас Господь! – громко повторила Анжелика.

– Во славу Божью! – едва слышно прошептали потрескавшиеся, сочащиеся сукровицей губы бывшего священника и монаха-расстриги.

Его дыхание было едва заметным, пальцы рук и ног судорожно подергивались, но в целом теперь он выглядел гораздо спокойнее, чем до начала странноватой речи Анжелики. На скулах всех троих мужчин ходили одинаковые желваки. По лицу Светки, Лены и Антонины текли слезы. Ольга, стуча зубами о край, судорожными глотками пила воду из кружки, из которой до этого поила умирающего.

* * *

– Все-то кругом нее, прости господи, рыцари, – бормотала Света, раскладывая на обрывке клеенки бутерброды с плавленым сыром, хлеб, вскрытые банки с гусиным паштетом и порезанные кружочками огурцы и лук. – Алекс – последний флибустьер бандитской России, этот бедолага – паладин Господа, про Олега уж и говорить нечего – рыцарь науки в самом чистом виде… Еще про того своего ухажера забыла – Вадима, рыцаря плаща и кинжала… Вот ведь повезло-то бабе, а говорят – рыцари перевелись… Все-таки главное, как ни крути, – это правильный взгляд на проблему… Кушать подано! Садитесь жрать, пожалуйста!

Никого не дожидаясь, Света начала торопливо и некрасиво есть сама. Только сейчас она почувствовала, как проголодалась. Молча наблюдавший за ней Амаршан склонился над импровизированным столом, взял бутерброд с сыром и кусок огурца, кивнул в знак благодарности и пошел искать Лену. Нашел ее сидящей под березой и стал кормить из рук, как птичку, отщипывая от бутерброда по маленькому кусочку.

– Тьфу! – сказала Светка, обращаясь к стоящей поодаль Анжелике. – Смотреть противно. Как у Марининой в романах.

– Причем тут Маринина? – удивилась Анжелика.

– Ну, у нее тоже в конце всегда выживают и имеют личное счастье только милиционеры и их родственники, – пояснила Светка. – Каменская и компания. Остальные либо погибают физически, либо терпят моральный крах, либо просто остаются за скобками повествования.

Анжелика печально улыбнулась.

– Давай ешь! – грубовато приказала Света подошедшей Ольге. – А не то петь не сможешь от худобы. Вон и так уже вся просвечиваешь. Чего там твой братец-то с Тоней? Есть они будут или им друг друга облизывать хватает?

– Да, – сказала Ольга и послушно взяла бутерброд. – Кай написал письмо и хочет, чтобы мы с Тоней его отнесли.

– Какое письмо? Почему вы с Антониной? – хором спросили Света и Анжелика.

– Да. Не знаю, – грустно сказала Ольга.

Анжелика с тревогой взглянула на нее. Ей показалось, что девушка находится на грани нервного и просто физического истощения. Как бы прямо сейчас сознание не потеряла. И уж во всяком случае, никакое письмо она никуда нести не может.

* * *

– Так надо, – упрямо повторял Кай, держась рукой за плечо и то и дело жмурясь, не то от слабости, не то от боли. – Олег, скажи им: так надо!

В конце концов все собрались вокруг спроворенного Светой стола, на котором, впрочем, уже не осталось практически ничего съестного. Несколько синеватых чешуек лука задумчиво дожевывал абхазец Амаршан, который в общем споре не принимал никакого участия.

– Олег! Ты понимаешь что-нибудь? Что за странный выверт? Может быть, у него уже горячка начинается? – спрашивала Анжелика. – Нужно позвать и привести сюда ребят из ансамбля? Никаких проблем. Пусть объяснит, как туда добраться, и кто-нибудь сходит, вот хоть ты или Амаршан. Мы подождем здесь. Зачем это запечатанное письмо и что это за игра в секреты? Почему идти должны непременно Ольга с Антониной?

– Так надо, – повторял Кай, болезненно морщась.

– Он знает что-то такое, чего мы не знаем, – сказал наконец Олег. – Спорить с ним и переубеждать его бессмысленно именно потому, что у нас разные сведения относительно сложившейся ситуации. Мы сейчас можем либо подчиниться, либо проигнорировать его слова и просьбы. Но это его лес и его история, и потому я склонен ему доверять…

– Мам, ну в самом деле, – поддержала Олега Антонина. – Ну давай мы с Ольгой сходим за ребятами, отнесем им это письмо, приведем их сюда… Ну что, если они с Владимиром так договорились: без Кая они с места не двигаются? Вот будет вместо Кая его письмо. Нам трудно, что ли?

– Делайте, что хотите, – Анжелика устало махнула рукой. – Только учтите, что Ольга эти пятнадцать километров по лесу может просто не пройти. И тогда тебе, Антонина, придется волочь ее на себе. И я все равно не понимаю: почему бы все это, включая доставку письма, не проделать Олегу, которого все ребята из ансамбля прекрасно знают?

– Так надо, – повторил Кай и в голосе его послышались умоляющие нотки.

– Да черт с вами со всеми! – в сердцах воскликнула Светка. – Давайте только скорее. Я уже домой хочу. Хоть пожрать как следует и на кровати выспаться.

– Женщины не могут идти одни. Я пойду с ними, – спокойно сказал Амаршан, выступая вперед. – Я не устал, не ранен, если надо, помогу Ольге.

Кай взглянул абхазцу в лицо и, сразу же отведя глаза, выругался по-испански.