Детектив

– Сейчас поймете, – заверил Круз. – Если власти штата окажут ему некоторое снисхождение, мой клиент готов выложить вам словно на блюдечке куда более крупный приз: Синтию Эрнст как вдохновительницу и соучастницу убийства своих родителей – Густава и Эленор Эрнст.

В комнате допросов стало вдруг так тихо, словно собравшиеся в ней люди разом перестали дышать. Все взгляды были устремлены на Круза.

– Какой меры наказания вы потребуете в таком случае, Кэрзон, я оставляю на ваше с Адель усмотрение, – продолжал тот, – но только любая окажется недостаточно суровой.

Опытный прокурор должен уметь скрывать свои чувства, и Ноулз ничем не выдал удивления. Разве что слишком затянул паузу, прежде чем спросил:

– И каким же таким волшебным образом сможет ваш клиент это сделать?

– В надежном месте, таком надежном, что до него вам не добраться даже с ордером на обыск, у него хранятся два уличающих мисс Эрнст документа, а также – и это куда более важно – магнитофонная запись. Неотредактированная. На этой кассете все, что вам требуется доказать, изложено голосом и словами самой Синтии Эрнст.

По сделанным чуть ранее записям Круз сжато пересказал содержание записанного на пленку разговора, избегая при этом прямо упоминать о Патрике Дженсене, равно как и об убийстве Стюарта Раиса. Он лишь заключил так:

– Эта кассета окажет вам еще одну неоценимую услугу В записи прозвучит имя человека, совершившего другое, никак не связанное с предыдущими делами убийство, которое тоже еще не раскрыто.

– Ваш клиент был каким-то образом вовлечен в оба описанных вами преступления? – спросил Ноулз. Круз улыбнулся.

– Стоя на защите интересов моего клиента, я не могу пока ответить на этот вопрос.

– Вы лично прослушали запись, о существовании которой столь неожиданно сообщили нам? И видели ли вы упомянутые документы?

– Нет, – признал Круз, ожидавший этих вопросов. – Однако я полностью доверяю тому описанию, которое дал мне мой клиент, хочу напомнить только, что он владеет словом профессионально. И тем не менее я готов согласиться, что если мы сейчас сумеем договориться, а обещанные улики не выдержат в дальнейшем проверки, условия нашего соглашения будут пересмотрены.

– Не пересмотрены, а полностью аннулированы, – возразил Ноулз.

– Я это и имею в виду, – пожал плечами Круз.

– Хорошо, но предположим все будет именно так, как вы говорите. Каковы ваши встречные условия?

– По совокупности мой клиент должен отвечать в суде только за непредумышленное убийство. Ноулз откинул голову и зашелся в смехе.

– Ну знаешь, Стив!.. Надо отдать тебе должное… Давно не слышал более нахального заявления. Неужели ты серьезно считаешь, что твоего клиента достаточно просто поставить в угол, как маленького? И это при таких-то обстоятельствах!

– А по-моему, вполне нормальное предложение, – пожал плечами Круз, – но если оно вам не подходит, назовите свои условия.

– Не могу, потому что мы и так зашли с вами слишком далеко, – сказал Ноулз. – С этого момента все решения по вашему делу становятся прерогативой Адель Монтесино. Вероятно, она захочет побеседовать с нами обоими уже сегодня. Он обратился к Эйнсли:

– Давайте сделаем перерыв, Малколм. Мне надо позвонить.

***

Вскоре Ноулз уехал в прокуратуру, а Стивен Круз, который обещал оставаться на связи, – к себе в офис, располагавшийся в центре города.

Ньюболд, между тем понимая, что перед управлением полиции встала теперь куда более сложная задача, сообщил обо всем своему непосредственному начальнику майору Маноло Янесу. Тот, в свою очередь, доложил по инстанции майору Марку Фигерасу, который на правах начальника всех подразделений расследования уголовных дел, немедленно назначил совещание у себя в кабинете.

Ньюболд приехал вместе с Эйнсли и Руби Боуи, застав Фигераса и Янеса уже на месте. Они уселись за прямоугольный стол совещаний, Фигерас – во главе его.

– Давайте проанализируем все, что нам известно. Абсолютно вес! – сказал он с нажимом.

Обыкновенно высокому руководству дела докладывались лишь в самых общих чертах и очень редко – в деталях. Исходили при этом из простого принципа: чем меньше людей знают подробности, тем лучше для следствия. Но сейчас, повинуясь знаку Ньюболда, Эйнсли рассказал о тех сомнениях, что породили в нем обстоятельства смерти супругов Эрнст, о том, как Элрой Дойл признал за собой убийство четырнадцати человек, но яростно открестился от причастности к убийству Эрнстов.

– Конечно, мы знали, что Дойл законченный лжец, но все же с согласия лейтенанта Ньюболда я предпринял дальнейшее расследование. – Эйнсли рассказал о том, как он поднимал досье, как, сравнив детали серийных убийств, обнаружил несообразности в деле Эрнстов…

Но важнее всего было проверить, правдой ли было все остальное, о чем рассказал мне перед смертью Элрой Дойл. Руби Боуи работала в округе Дейд и Тампе.

– Нам в точности удалось установить, что Дойл со мной не лукавил. С того времени я убедился: Дойл не убивал Эрнстов.

– Несколько бездоказательно, сержант, – заметил Фигерас.