Детектив для уютной осени

– Скажите, а женщина его не спрашивала?

– Я женщинам не открываю, – сказала Елена.

Мы выпорхнули на лестничную клетку и дали деру. Бабки все еще стояли возле подъезда.

– Она что, не в себе? – спросил их Берсеньев.

– Очень на мужиков падкая, – ответила старушка. – А так вроде ничего. Хозяйственная, пироги чуть ли не каждый день печет… Вы подумайте насчет комнаты, – добавила она с ехидцей.

– Андрей сбежал, – сказала я уже в машине.

– Я бы тоже сбежал. Ты ж ее видела…

– Он исчез в день убийства, – серьезно продолжила я, – оставил вещи и на работу не явился.

– И какие ты делаешь выводы?

– Ясно какие. Он решил встретиться с Ирой, они поссорились, и он ее убил.

– А зачем тогда дверь веранды взламывать?

– Затем, что она с ним встречаться отказалась. Он взломал дверь, вошел…

– И сразу пырнул ее ножом? Если он заранее планировал убийство, какого хрена оставил вещи в квартире и не явился на работу… это ведь подозрительно.

– Может, он не такой умный… И убивать ее он не хотел… они просто поссорились.

– Тогда почему она не сопротивлялась?

– По кочану, – не выдержала я.

– Нож он принес с собой, значит, об убийстве думал.

– Может, просто собирался ее напугать. Понял, что натворил, и сбежал. Вера его подозревала, оттого и пыталась найти.

– Опрометчиво, как выяснилось. Не знаю, кто из них кого нашел, но девушка оказалась в погребе…

– Надо ехать в Голованово, – нахмурилась я.

– Если он сбежал, то вряд ли отправился в родной город, да еще к родителям. Ты ведь их собираешься навестить?

– Собираюсь. Вдруг они знают, где он сейчас? Столько времени прошло, родственники должны беспокоиться.

– А если ему плевать на родственников? Или родственникам на него.

– Все-таки это странно, человек отсутствует почти месяц, и никто его не ищет, – досадливо вздохнула я. – Поехали.

– Давай отложим визит к родне на завтра. Больше шансов застать их дома. Я пока точный адрес узнаю, чтобы по подъездам не рыскать. А сегодня накормлю тебя мороженым. Или свожу в зоопарк.

– Ага. Покатай меня на пони, сделаем фотографию на память. Мы едем или нет?

– Или нет. Я тебе объяснил почему. Дыбенко там не резон появляться, если уж он, по твоей версии, ударился в бега. Спешить нам некуда. До завтра точно ничего не случится.

– А если он еще кого-нибудь убьет?

– Так это же здорово… дело станет еще интересней.

– Идиот. Я должна рассказать бывшему об этом Андрее. Крайний срок – понедельник. Значит, надо ехать сегодня. Завтра такой возможности уже не будет.

– Почему это? Все рассказать бывшему ты можешь вечером, а днем встретиться с родней. И не вздумай одна туда тащиться. Только накосячишь. Если парень в бегах, надо быть очень осторожными, чтоб не спугнуть злодея.

– Сказал бы прямо, что встречаешься с шатенкой из «Гранда».

– А что, это идея, если зоопарк отменяется.

– Не бережешь ты себя, – заметила я ехидно.

– Куда деваться? Натура такая: не могу пройти мимо того, что плохо лежит, и не попользоваться. Ну, едем в зоопарк?

– Домой, – буркнула я.

– Ко мне, к тебе? Шучу, – засмеялся Берсеньев, и мы наконец-то тронулись с места.

Всю дорогу он на меня поглядывал и ухмылялся, а я делала вид, что этого не замечаю.

– Может, все-таки мороженое съешь? Или выпьешь сто грамм? Ты ведь уже взрослая девочка.

– Отвали.

– О чем ты так сосредоточенно размышляешь? Прикидываешь, где Дыбенко искать?

– Честно? – спросила я.

– Если очень хочется – соври. Я неприхотливый. Ну, так о чем задумалась, прекрасное создание?

– О тебе.

– Опа, что-то новенькое.

– Старенькое. Не могу понять, как меня угораздило с тобой связаться. Ведь знаю, что редкая сволочь.

– Допустим…

– Не допустим, а так и есть. И что?

– Что?

– Везде с тобой таскаюсь и слушаю твой треп. Это нормально?

– Вот уж не знаю… Мне бы тоже давным-давно надо тебе шею свернуть, а я то сопли тебе вытираю, то резво бегаю в поисках свидетелей, которые мне даром не нужны. Хотя в моем случае все худо-бедно понятно. Я – мужчина, ты – женщина, должно быть, инстинкт срабатывает: детей, женщин и больных надо защищать, хотя разумней держаться от них подальше. Особенно от больных, это как раз твой случай.

– Ты стриженой скажи про свои инстинкты, она прольет слезы умиления.

– Слушай, – ахнул Берсеньев, – а может, ты уже созрела для нового чувства и тебя непреодолимо тянет ко мне?

– Ты меня дразнишь, – наконец-то сообразила я.

– Дразню, – кивнул Сергей Львович. – А шею тебе свернуть при всем желании не могу. Димка-то прав, это все равно что ежика обидеть.

– Еще один придурок на мою голову. Слушай, умник, а почему бы тебе самому не влюбиться? Хоть в ту же шатенку из «Гранда». Женился бы, нарожал детей… А ты сидишь в пустой квартире, смотришь на закат и пьешь горькую. Свою великую любовь оплакиваешь.

Берсеньев схватил меня за шиворот и больно ткнул в переднюю панель, я охнула, собралась вопить, но сдержалась.

– Ну, вот, ежика обидел, – сказала со вздохом.

Берсеньев засмеялся.

– Я ведь предупреждал – не наглей. Мы с тобой, счастье мое, похожи… вот, к примеру, ты…

– Может, с тебя начнем? – вытирая лицо ладонью, предложила я.