Детектив для уютной осени

– Возьми платок в бардачке, – кивнул Берсеньев. – Сколько раз ты была замужем? Четыре? И все твои мужья были тебе по барабану.

– За первого я вышла по глупости, а третьего родители сосватали.

– Но второго и четвертого ты выбрала в здравом уме? А потом появился Стас, и все, приехали… Никем его не заменить, из сердца не вырвать, а горькая судьбинушка распорядилась так, что вместе ужиться не смогли.

– Я поняла. Я неуважительно относилась к чужим чувствам, и господь вознамерился показать мне, где раки зимуют. Вот тебе любовь по самое не могу.

– Точно. Сунет ее господь дуракам в руки, да не скажет, что с ней делать. И они ее по глупости профукают. Хотя в твоем случае есть хорошие шансы, и я бы ими воспользовался.

– Чтобы растолковать все это, необязательно было тыкать меня мордой в панель.

– Я легонько. Знай свое место. В этом мире командуют мужчины.

Он въехал во двор, и я поспешила выбраться из машины, но Берсеньев меня остановил. Ухватил за подбородок и развернул к себе.

– Разгадка-то проста, – улыбнулся он, но говорил серьезно. – Как ни парадоксально это звучит, со мной ты чувствуешь себя в безопасности. Потому что я от тебя ничего не хочу. В отличие от Димки, Славки и прочих твоих мужиков. А ты ничего не хочешь от меня.

– И все равно мордой в панель не стоило.

Доходчивые разъяснения Берсеньева моей задумчивости не уменьшили, и в квартиру я поднималась, сурово хмуря лоб. Попробовала приготовить обед, но тут же бросила это занятие, полежала на диване, телевизор посмотрела. Ехать одна в Голованово не рискнула, вдруг правда накосячу. А вот встретиться с Одинцовым мне ничто не мешает. И я позвонила Геннадию Владимировичу.

– Приезжайте ко мне.

Он появился минут через двадцать, стремительно вошел в квартиру и спросил с надеждой:

– Есть новости?

– Снимайте пальто и проходите, – предложила я.

Когда он вешал пальто, руки его дрожали, я поспешно отвела взгляд. Устроились мы в кухне. Я принесла распечатанную фотографию и протянула Одинцову. С минуту он внимательно ее разглядывал.

– Где вы это взяли? – спросил, вскинув голову.

– Фотография была в альбоме Ольги Валерьяновны.

– Этот молодой человек… он так смотрит на Иру… Или мне только кажется?

– Вряд ли. По-моему, взгляд очень красноречив. Молодого человека зовут Андрей Дыбенко, он одноклассник Ирины. По словам Ольги Валерьяновны, долгое время был влюблен в вашу жену… Ира вам что-нибудь рассказывала о нем?

– Как-то раз упоминала. Был такой мальчик, ходил за ней, словно тень… Вряд ли она относилась к нему серьезно. Вы думаете… – Он замер, так и не закончив фразу.

– Дыбенко переехал в наш город примерно за две недели до убийства. Снял комнату, устроился на работу. В день, когда погибла Ира, ушел из дома и больше не возвращался. На работу не вышел.

– Вы знаете, где он сейчас?

– Пытаюсь выяснить.

– У него ведь есть родственники? Возможно, они знают? Надо немедленно ехать в Голованово. Вам известен его адрес?

– Пока нет.

– Город небольшой, мы можем… – Он резко поднялся, а я попросила:

– Сядьте, пожалуйста. В Голованово я поеду завтра…

– Почему завтра?

– Геннадий Владимирович, вам в любом случае не стоит с ним встречаться, и я почти уверена, что у родственников мы его не найдем. Вы мне очень поможете, если вспомните: не говорила ли вам Ирина о встрече со старым знакомым. Имени она могла не называть.

– Нет, – после паузы ответил он. – Точно, нет… ничего подобного.

– Может, это произошло чуть раньше, например, когда она ездила навестить подругу?

– Ни о каком знакомом она мне не говорила. Если вы думаете, что моя жена с кем-то встречалась… и ничего не сказала мне…

– Встреча могла быть самой безобидной.

– Расскажите мне о нем, что это за человек, что их связывало?

– Юношеская любовь, я полагаю. Потом они расстались, как это обычно бывает…

– И через столько лет он… убил мою жену? За что?

– Я бы не спешила с выводами. И на вопрос «за что?» ответить не берусь. Пока по крайней мере. Это может быть месть, зависть к чужому счастью…

– Боже мой… – Одинцов закрыл лицо руками, но тут же убрал их и посмотрел на меня.

– Ограбление я тоже не исключаю. Судя по всему, Дыбенко жил небогато… повторю еще раз: выводы делать рано…

– Но почему следователь до сих пор о нем не знает? Они же обязаны…

– Следователю я сообщу завтра.

– Вы ведь уверены, что это он? Уверены?

– Для уверенности слишком мало фактов. Но его исчезновение в день убийства вашей жены выглядит подозрительным.

Я подумала, стоит ли рассказать ему о машине, и в конце концов, решила: не стоит.

– Я вам очень благодарен, – облизнув пересохшие губы и с трудом подбирая слова, сказал Геннадий Владимирович. – Вы за эти дни смогли сделать куда больше, чем они за целый месяц. – Кто такие «они», было ясно без вопросов. – Я знал, что у вас получится. Знал…

«Тогда вы знали куда больше, чем я», – чуть не брякнула я в досаде.

– У нас до сих пор нет с вами официального договора, – заволновался он.

– Это не имеет значения.

– Вы найдете его?

– Если Дыбенко сбежал, вряд ли. Мне это просто не по силам. Поэтому завтра я и сообщу о нем следователю.

– Да… – кивнул он. – Так, наверное, правильно.