Детектив для Золушки

К дому подъезжает десяток машин, из них выходят люди в форменной одежде. Николая и Ваську ведут к одной из машин, запихивают внутрь, Васька орет и сопротивляется. Николай ведет себя сдержанно и спокойно. Двери с решетками захлопываются за их спинами, и машина увозит двух неудачливых бандитов.

А по двору уже снуют совсем другие люди, эксперты, их охраняют люди в черной форме с автоматами.

Через несколько минут из-за холма показался дорогой черный внедорожник. Он лихо тормозит перед домом, и из него выскакивают дядя Иван и Сергей. Сережа хватает Нику, прижимает к себе, выдыхает ей в волосы: Никогда больше не отпущу одну!

Тут с нее спадает оцепенение. Вдруг в голове становится все так ясно, что от осознания того, что с ней случилось, начинает трясти. Это выходит адреналин, что накопился за эти дни плена.

Ее целует и обнимает Иван, потом снова Сергей, они что-то говорят ей успокаивающее, но истерику уже не остановить. Накатило. Она плачет на взрыв, слезы льются из ее глаз, застилая все вокруг, тело трясет дрожь.

Ника и не заметила, как появилась скорая помощь. К ней подошли люди в белых халатах. Только почувствовала, как игла больно проколола кожу, над ней склонилась девушка со шприцом в руке. Минуты пробежали, и ее накрыла темнота.

Глава 30

Ника очнулась в больнице. В отдельной палате. Здесь белые стены, через окно заглядывало вечернее солнце, его лучи рисуют на полу цветные пятна.

Палата больше напоминала гостиничный номер, если бы не медицинская аппаратура, стоящая в голове у кровати, да стойка с флаконами, от которой шли тонкие трубочки к венам.

Через минуту к ней заглянула медсестра, что- то расспрашивала, переставила флаконы, поправила подушку.

Ника попросила зеркало. Медсестра, немного поколебавшись, вынула из кармана и протянула ей маленькое зеркальце. На Нику смотрела лицо, больше напоминающее бомжеватую тетку, что по вечерам рылась у них во дворе в мусорных контейнерах.

Один глаз хоть и открылся, но был оплывшим, окруженный фиолетовой гематомой, что по краям уже приобретала зеленоватый цвет. Разбитые губы с корочками на затянувшихся ранках, рану на виске зашили, наложив маленькие швы. Волосы не прибранные и всклокоченные. Ника горестно вздохнула. Медсестра тут же попыталась утешить, но это помогло мало.

— А можно мне помыться, — спросила Ника.

— Конечно, в палате есть душ, давайте я вам помогу.

— Нет, нет, я сама, — испугавшись, сказала Ника. Она встала, словно пробуя босыми ногами твердость пола. Сначала поставила одну ногу, затем вторую, потом осторожно шагнула. Каждый шаг давался ей с трудом, занемевшие ноги никак не хотели слушаться, но воспользоваться услужливыми руками медсестры она не хотела. Ей казалось, что каждое чужое прикосновение к коже обжигает ее.

Медсестра быстро засуетилась, открыла перед ней дверь душевой кабины, наскоро объясняя, где что лежит, и оставила Нику одну.

Она включила воду и встала под горячие струи. Дождавшись, когда никого рядом не будет, по ее щекам побежали слезы. Она плакала, зажимая ладошкой рот, чтобы не было слышно в палате ее всхлипов, переживая снова и снова все потрясения. Перед ее глазами пробегали, словно кадры кинофильма, воспоминания, и этот страшный щелчок затвора за спиной, и звук выстрела, и убитый человек на сухой траве степи, кровь, что впитала сухая растрескавшаяся земля, и чувство страха, липкий ужасный страх.

Наплакавшись вволю, она выключила воду, наспех вытерлась жесткими полотенцами, оделась и вышла в палату.

Через полчаса пришел Сергей, принес огромный букет цветов, долго сидел рядом с ее койкой и целовал ее руки.

Ника видела, ощущала, но внутри ее все умерло, не было радости, только какая-то серая тоска и грусть.

Через час пришел следователь с Иваном, ей надо было дать показания.

Она рассказала все. Начала с того момента, как врач акушер сказала ей, что Люся в роддоме не рожала. И она решила поехать в Камышин, в надежде здесь найти ответы на свои вопросы. Рассказала, как нашла квартиру предполагаемого отца, где столкнулась с Васькой. Как была похищена, только запнулась на том моменте, когда Николай ей рассказал о Люсе правду. Она посмотрела в глаза Ивану и заметила, как поменялся он в лице, в глазах его был какой-то затаенный страх.

Чтобы не показывать свои эмоции, Иван опустил голову, дальше Ника уже не видела, не понимала, что он ощущает.

Она и сама не понимала, как ей теперь это пережить. Как она будет рассказывать бабушке, что она ей никто, а ее дочь воровка.

Когда следователь ушел, они еще долго сидели молча, Иван потирал шею ладонью, что — то бурчал себе под нос, крякал, вид у него явно был озадаченный.

— Как вы меня нашли? — спросила Ника.

— Когда ты не позвонила мне вечером, я забеспокоился и решил приехать к тебе, — сказал Сергей. — Уже было собрался, да тут позвонил Иван, он проверял твой телефон и сказал, что телефон твой отключен. Я точно знал, что ты бы так никогда так не сделала, значит, с тобой что-то случилось. И тогда мы решили ехать вдвоем.