Детектив и политика 1992 №1(17)

Надо полагать, девица не читала газет. Бывают же такие счастливые люди!

— Вряд ли вы его застанете на кафедре. Хотя… чем черт не шутит, — добавила она, подумав. — С ним никогда нельзя знать заранее. Хотите, я позвоню ему по телефону?

Конечно же, я не хотел.

— Почему «с ним никогда нельзя знать заранее»? — уточнил я.

Девица лениво потянулась, маленькие острые груди едва не проткнули спортивную блузку насквозь. Лишь воспоминание об Эми удержало меня от того, чтобы тотчас же не объясниться ей в любви.

— То он пропадает целыми днями, то засиживается на кафедре до полуночи, и к нему шляются всякие странные типы.

— Благодарю за комплимент, — с улыбкой сказал я, однако девица не подхватила шутку, видимо, и впрямь сочтя меня слишком старым. Как ни крути, а между нами все же была разница лет в десять-двенадцать или сто двадцать, если учитывать жизненный опыт. Впрочем, как знать, об этой нынешней молодежи такого наслушаешься…

— Да что вы, у вас-то вид вполне нормальный! — утешила она меня. — А у Николсона каких только чудиков не встретишь: то пьянь прет косяком, то старухи или матросы… Бывает, такой страшила заявится, что впору полицию вызывать.

Взгляд ее упал на пишущую машинку, и я почувствовал, что девица намерена закругляться.

— Какая у него специализация?

Она с любопытством взглянула на меня:

— Вы разве не знаете?

— Нет. А что, это секрет?

— Просто я и сама этого не знаю.

Я молча топтался на месте, не находя что сказать. Вдруг девице поднялась и перешла к другому столу. Она оказалась выше ростом, чем я предполагал. Сев за стол, она аккуратно одернула коротенькую юбчонку, и пальцы ее с профессиональной быстротой заскользили по клавишам компьютера. Я встал позади нее и принялся внимательно следить за экраном. Через считанные секунды по экрану побежали строчки: Николсон, Сэмюэл, адрес, возрастные и физические данные, группа крови, квалификация, ученая степень, размер доходов. Все это я прочел без интереса. Зато у Сэмми была весьма любопытная тема научных исследований: как меняются люди по мере изменения облика города. Разумеется, название звучало иначе — запутанно и наукообразно, но суть заключалась именно в этом. С частного сыщика много не спросишь, однако если поднатужиться, то даже я способен вылущить зерно из этой псевдоученой словесной шелухи.

Девица развернулась на крутящемся стуле и посмотрела мне в лицо.

— Почему вас это интересует? — спросила она.

Я одарил ее лучезарной улыбкой.

— Видите ли, я тоже в своем роде социолог и готовлю обзорную статью о том, какие научные проблемы разрабатываются коллегами.

Когда я переступил порог приемной, она все еще не могла решить, шучу я или говорю всерьез. Мне стало понятно, отчего университет Эмеральд-Сити пользуется столь невысокой репутацией.

Я включил зажигание и поехал куда глаза глядят. Из головы у меня не выходило название диссертации, которая обеспечила Сэмми профессорское место в здешнем университете, — «Легенды и поверия как фактор формирования образа мысли заключенных Баркхиллской каторжной тюрьмы».

Сколь бы научно оно ни звучало, пока что это была единственная точка соприкосновения между Сэмми и уголовным миром. Я повернул к городской библиотеке. Конечно же, она была уже закрыта. Несколько минут я провел в бесплодных раздумьях, уставясь на белое здание в стиле псевдомодерн. Где еще может находиться экземпляр этой работы? И чуть не хлопнул себя по лбу, уподобившись герою немого кино. Надо же быть таким олухом! Уж если где и могла сохраниться подобная белиберда, то, естественно, у ее автора. Адрес Сэмми я знал. Он жил неподалеку от университета, в «Квартале яйцеголовых», как называли в округе улочки, заселенные профессорами и преподавателями. У дома было припарковано несколько машин: не иначе, подумал я, ближайшие друзья собрались отметить кончину славного старины Сэмми. Я позвонил у калитки. Из сада на противоположной стороне улицы какой-то тип в одной рубашке, без пиджака, с откровенной подозрительностью приглядывался ко мне, вдали жалобно взвыла собака, точно ее пнули ногой.

На пороге дома возникла тощая, стриженная под мальчика женщина средних лет и в нерешительности уставилась на меня. Затем медленной, неуверенной походкой по узкой, выложенной каменными плитами дорожке направилась к калитке.

— Прошу прощения, — начала она. — Я вас не знаю, и, видите ли…

— Нам не доводилось встречаться, миссис Николсон. Позвольте представиться: Хью Беккет из «Сан-Рио пост».

— Вот как? — На миг в ее глазах мелькнула искорка любопытства. — Я даже и не знала, что в Сан-Рио издается такая газета. А между тем это моя специальность: пресса заштатных городов.

— Сан-Рио не такой уж заштатный город.

— Господи, нашла о чем думать, когда несчастный Сэмми убит!.. — Глаза ее заволокло слезами.

Я не знал, как ее утешить, и молча стоял по другую сторону калитки, спиной ощущая на себе взгляд мужчины из сада напротив.

— До вас тут побывало ровным счетом полтора десятка репортеров, и ни одному из них мне нечего было сказать. Извините, мистер Беккет, у меня гости.

И тут я собрался с духом: