Детектив и политика, выпуск №1(5) 1990

Во время обеда Аркадий звонит Зое в школу, но она отказывается с ним встретиться для объяснения: наступают предмайские дни, и она очень занята. В трубке он слышит голос Шмидта.

После обеда время тянулось нескончаемо. Наконец Паша и Фет отправились по домам. А Аркадий задержался, выпил кофе и продолжал прослушивание. И вдруг в первый раз услышал знакомый голос. На американской вечеринке в гостинице "Россия" 12 января:

— Чехов, как бы не так! Ах, наш современник, ах, презрение к мещанству! А на самом-то деле просто в чеховских фильмах можно надеть на актрис красивые шляпы вместо платков…

Говорила Ирина Асанова, девушка с "Мосфильма". В ответ послышались протестующие голоса актрис.

Входили опоздавшие.

— С Новым годом, Джон! Лучше поздно, чем никогда.

— Перчатки, как мило! Завтра же надену.

— Непременно. И всем показывайте. Зайдете завтра — я дам вам сто тысяч пар для продажи.

Американца звали Джон Осборн. Окна его номера в "России" выходили на Красную площадь. И вообще по сравнению с "Россией" "Украина" — просто постоялый двор. По-русски Осборн говорил хорошо, с какой-то сладкой вкрадчивостью.

Тосты за русское искусство, вопросы о братьях Кеннеди. Но голос Ирины Асановой так больше и не раздался. Аркадий перевернул бобину.

Та же вечеринка, чуть позже. Говорил Осборн:

— Теперь я получаю готовые перчатки из красильни возле парка…

Данные на Осборна были напечатаны на кальке с красным штампом КГБ.

"Джон Дузен Осборн, гражданин США, рождения 16/5/20… Первый приезд в СССР — 1942 г. с группой советников по ленд-лизу. В 1942–1944 гг. жил в Мурманске и Архангельске как представитель дипломатической службы США, в качестве советника по вопросам транспорта. В этот период оказал значительные услуги делу борьбы с фашистской агрессией. В 1948 г., в период антисоветской истерии, оставил дипломатическую службу и как частный предприниматель занялся импортом пушнины из СССР. Содействовал организации многих миссий доброй воли и культурному обмену. Посещает СССР ежегодно”.

На второй странице перечислялись адреса филиалов конторы Осборна и его меховых ателье в Нью-Йорке, Палм-Спрингс и Париже, а также даты пребывания Осборна в СССР за последние пять лет. Последнее — со 2 января по 2 февраля текущего года. Какая-то пометка была зачеркнута карандашом, но Аркадий сумел прочесть: "Личная рекомендация: И.В. Мендель, Минвнешторг". На третьей странице: "См. "Летопись советско-американского сотрудничества в Великой Отечественной войне", изд. "Правда", 1967 г.". И еще: "См. первый отдел".

Менделя Аркадий помнил: сначала уполномоченный по "переселению" кулаков, потом военный комендант Мурманска, потом заведующий отделом дезинформации КГБ и, наконец, заместитель министра внешней торговли. Но в прошлом году он умер… Ну да, конечно, у Осборна есть и другие приятели в том же роде.

А в наушниках звучало:

— Ваше смирение — вот что придает вам очарование. Русский чувствует себя ниже всех, кроме араба. Или другого русского…

(Слушатели захихикали, словно соблазненные светским тоном гостеприимного хозяина номера. А почему бы и нет? Американец-то свой!)

— Приезжая в Россию, умный человек держится подальше от красивых женщин, интеллигентов и евреев. Одним словом, от евреев…

Увеселяемые Осборном гости, видимо, находились в некотором заблуждении, если считали его нашим агентом. В

таком случае черта с два слушал бы Аркадий сейчас эту запись! Пометка "первый отдел" (сбор информации о США), как и само досье, позволяла заключить, что Осборн был услужлив, покровительствовал советским художникам и актерам и постукивал на них. Судя по всему, болтовню какой-нибудь гастролирующей балерины, которую он радушно развлекал в Нью-Йорке, слушали потом и в Москве. Аркадий почему-то обрадовался, что больше в наушниках ни разу не раздался голос Ирины Асановой. Он позвонил Мише и принял приглашение поужинать у них, но, прежде чем уйти, посмотрел, не обнаружили ли чего-нибудь интересного его сотрудники. Стол Фета поражал образцовым порядком. Но от скандинавов толку явно не было никакого. На Пашином столе царил хаос, зато перепечатка телефонных разговоров Голодкина оказалась очень и очень любопытной. Вернее, последний из разговоров, записанных накануне. Сам Гоподкин говорил по-английски, а его собеседник — по-русски.

"Г. Доброе утро. Это Федор Помните, в ваш прошлый приезд мы договорились вместе посетить музей.

Икс. Да?

Г. Так, может быть, сегодня? Очень интересная выставка.

Икс. Простите, но я все эти дни очень занят. Отложим до следующего раза".

Хотя Икс, видимо, говорил по-русски вполне свободно, фарцовщик предпочитал объясняться с ним по-английски, то ли чтобы поупражняться в языке, то ли не веря, что иностранец действительно способен усвоить русский, — заблуждение не столь уж редкое…

Аркадий нашел запись этого разговора и снова включил магнитофон. Голос Икса он слушал весь этот вечер. Значит, Осборн снова в Москве.