Детектив из Германии

– Я знаю, что он фор, и тумал, что он еще и убийца!

Лицо его собутыльника стало совершенно ужасным, и Хармон мысленно посчитал счастливым обстоятельством, что этот человек был слишком пьян, чтобы заметить его волнение. Прошло несколько минут, прежде чем Уоттсу удалось достаточно хорошо взять под контроль свой голос, чтобы спросить:

– Какие у тебя основания для подозрений?

– О! Я гораздо умнее, чем я фыгляжу. Я уже был в Америке, до того, как приплыл в этот раз, и мои глаза фсегда при мне.

– Странную историю ты мне рассказываешь, мне очень интересно!

– О! Это хорошо, тогда я расскажу тебе кое-какие ужасные фещи, которые произошли на борту парохота.

– Что там произошло?

Уоттс, казалось, думал, что его немецкий собутыльник пьян и лишен всякой возможности быть бдительным или осторожным, а также что он совершенно свободен и открыт для вопросов.

– Когда корабль вышел из Бремена, на нем была тевушка, – сказал Фриц.

– И что, ее не было на корабле, когда он прибыл в Нью-Йорк?

– Она была на корабле, пока он не приблизился к берегу Сэнди Хук, а потом исчезла, как будто была фсего лишь призраком.

– Откуда ты знаешь, что она исчезла?

– Ну, может быть, я этого и не говорил.

– О, да, тебе не нужно бояться ничего мне говорить.

Хармон поднял глаза и, уставившись на Уоттса, воскликнул таким голосом, словно он внезапно пробудился от последствий воздействия пива и пришел в нормальное состояние:

– Боже милостивый! Я не фидел ничего похожего на это!

– На что?

– Если бы фы были немцем, я был бы уверен, что фы – тот мужчина, который смотрел на мисс Шарман все время, пока мы плыли на парохоте.

Судороги волнения прокатились по лицу Уоттса. Его глаза чуть ли не вылезли из глазниц, и вся его поза говорила о том, что он был совершенно перепуган. Но эта взволнованность длилась всего мгновение, и когда он взглянул на, как он думал, пьяного немецкого бюргера, сидящего напротив него, в глазах у него мелькнул огонек убийства. Хитрый детектив, казалось, не заметил его волнения, но на самом деле он в тот момент уже выиграл эту партию. Взгляд василиска был менее проницательным, чем замаскированный взгляд сыщика, выстреливавший из его глаз в ответ на каждый признак эмоций и нарастающего страха его собеседника.

– Кто эта мисс Шарман? – спросил Уоттс.

– Точь Германа Шармана, банкира из Франкфурта, который умер.

– Как ты познакомился с ней? – неосмотрительно выпалил Уоттс.

Фриц, казалось, не заметил многозначительности этих слов.

– О! Я знаю ее, но она не знает меня, – ответил он. – Я знал ее отца перед смертью.

– Ты говорил с ней на борту парохода?

– Нет, я не был знаком с ней, не говорил с ней, но я фидел ее все время, а тот мужчина, я полностью в этом уверен, убил девушку после того, как парохот пришел в Сэнди Хук.

Лицо Уоттса стало мертвенно-бледным, а голос его дрожал, когда он попытался высказать сомнения в услышанном:

– Откуда ты знаешь, что ее убили?

– О, я в этом уверен, я каждый день фижу ее мертвое тело, плывущее по воте. Думаю, в какой-нибудь день ее тело найдут вниз по течению реки. Это обязательно будет, и, по словам Джеминетты, я тоже нашел человека, похожего на тебя. Если бы ты был немцем, я бы сказал, что ты именно тот человек.

Уоттс постарался более-менее овладеть собой и спросил:

– Какой у них был мотив для того, чтобы ограбить девушку, которая, как ты говоришь, была убита?

– О, там много чего было!

– Чего именно?

– У тевушки было много денег, и у нее были украшения, и облигации, и векселя немецкого банка… И у нее был багаж.

– Если у мисс Шарман было так много денег, почему она путешествовала, как пассажир-эмигрант?

– Разфе я говорил тебе, что она путешествовала как пассажир-эмигрант? – спросил Фриц резким тоном, но с предельной простотой.

Лицо Уоттса стало пепельно-бледным. Но Хармон не стал вдаваться в поразительное значение этого признания. Он просто давил на разные точки в разговоре с этим человеком, как хороший знаток конины изучает окровавленную лошадиную тушу.

– Я думал, ты сказал, что она села на корабль в качестве эмигрантки? – пробормотал Уоттс.

– Ну да, она так и стелала, но я не знаю, откута ты узнал об этом.

– Я не знал об этом, говорю тебе. Я думал, ты так сказал.

– Ну, она так стелала.

– А как ты узнал обо всех деньгах и облигациях?

– Хорошо, я тебе расскажу, – ответил Фриц.

Глава XIV Выигрывать приятно

Хармон преуспел в своей маленькой игре, гораздо больше, чем мог ожидать в самых смелых своих мечтах. Уоттс неосознанно выдал себя с головой в руки хитрого детектива, который тихо и деликатно выкачивал из него информацию. Фриц же завершил свою игру «мертвецки правым». Сыщик и пальцем не пошевелил, чтобы получить эту информацию. Он сразу проанализировал одного из преступников, который, как он считал, был главным в банде. Однако впереди у него была еще одна значительная игра. У него была цель отследить всю банду перед тем, как соединить свои профессиональные клыки на любом из ее членов. А еще он хотел вернуть деньги. Он намеревался сделать все как можно лучше, чтобы заполучить украденную «добычу».