Детектив Мэд Мёрдок

– Не трать своё красноречие, Стэн, ведь мы все здесь понимаем причины поведения офицера Кэмпбелла, – Мёрдок наконец вышла из угла, в котором стояла всё это время, и присела на край стола. – Человек старой закалки просто не может позволить себе такой слабости, как разрешить женщине вести дело, но всё же придётся, – она достала из кармана сигареты и зажигалку и, прикурив, закинула ногу на ногу.

Кэмпбелл сложил руки на груди, окинув её скептическим взглядом.

– Итак, записывайте, офицер Адамс. Сегодня, двадцать девятого октября одна тысяча девятьсот тридцать третьего года, в одиннадцать часов… тридцать две минуты, – сказала Мэд, глянув на часы, висевшие напротив стола, – Элизабет Мейсон в присутствии свидетелей: мисс Мэдлин Кэтрин Мёрдок, частного детектива, лицензия штата Кентукки за номером три единицы двадцать четыре, и мистера Стэна Ли Флеминга, помощника вышеозначенного детектива, – застрелила своего супруга из пистолета модели «Беретта М-1923», серийный номер… спишите сами, мне отсюда не видно, – небрежным движением она подтолкнула пистолет к недоумённо застывшему копу. – Чего ждёте, пишите! – дождавшись, когда Адамс всё же начнет записывать, она продолжила, – итак, застрелила своего супруга, Рэндалла Мейсона, находившегося в камере предварительного заключения по обвинению в попытке изнасилования… Мэдлин Мёрдок, – выдержала паузу она, – а также по подозрению в преступном сговоре с целью убийства мистера Уильяма Прескотта…

– Правильно ли я понимаю, что у вас был мотив для убийства мистера… – оторвавшись от созерцания коленки Эм, Кэмпбелл заглянул в записи своего коллеги, – Мейсона?

– О да, совершенно очевидный, – она усмехнулась, выпуская в потолок струйку дыма. – Так же как у миссис Мейсон. И день для этого сегодня выдался как никогда подходящий.

– Почему? – подал голос Адамс.

– Весь город на похоронах Прескотта. Кстати, вы как раз вовремя, его должны были опустить в землю примерно через час, но теперь, возможно, придётся немного сдвинуть это событие.

– Успели, – отозвался Кэмпбелл. – Так что же? Хороший день, чтобы убить Мейсона и сбежать из города, это вы хотели сказать?

– Да, ведь именно это ты собиралась сделать, правда, Элизабет? – миссис Мейсон вскинула голову, выстрелив в Мёрдок взглядом. – Ты шла на риск, выбрав пистолет, но убить его ножом было бы проблематично, да? Он ведь силён, как бык, – Эм потёрла запястья, синяки на которых стали бледно-желтыми.

– Как ты можешь… – Элизабет замолкла на миг, словно подбирая слова, – ведь это ты его соблазнила!

– О да! С того самого момента, как Рэндалл встретил меня в этом городе, он только и делал, что истекал слюнями, словно мальчишка, который впервые увидел женщину! А может, так и есть, Лиз, а? Мне показалось или ты сказала, что тебе не нравятся мужчины? А кто же тебе тогда нравится?

Щеки Элизабет вспыхнули, а ноздри начали мило раздуваться от негодования.

– Давай же, милая, расскажи, как всё было. Ты же понимаешь, что твой план побега провалился и тебе уже не выйти отсюда свободным человеком. Очень просто доказать, что пуля, застрявшая в голове у Рэндалла, вылетела из твоего пистолета, а не моего. Ну же, расскажи, Лиз. Вряд ли у тебя когда-нибудь будет столь благодарная публика, как в этот момент.

Миссис Мейсон отвернулась к двери, кусая губы, но несмотря ни на что, она продолжала держаться с достоинством. В помещении, пропахшем порохом, дымом, а теперь еще кровью, вновь воцарилась тишина, в которой стали слышны голоса снаружи, скрип металлического наконечника перьевой ручки по бумаге, чуть свистящее дыхание офицера Кэмпбелла, протиравшего покрытый испариной лоб. Мёрдок постукивала туфлей по задней крышке стола, щёлкая зажигалкой.

Казалось, что в молчании прошла целая вечность, но всё изменилось, когда открылась входная дверь. Лучи полуденного солнца оттеняли силуэт пастора O’Грэйди. Увидев его, Элизабет сорвалась с места. Полицейские среагировали быстро, выхватив свои пистолеты. Даже Стэн почти успел броситься ей наперерез, но это не была попытка к бегству. Упав в ноги пастора, Лиз сорвала с волос шляпку и, отбросив её в сторону, склонила голову, сложив ладони вместе, словно в молитве.

– Простите меня, святой отец, ибо я согрешила…

Мёрдок вздрогнула, услышав эти слова.

– Что же ты сделала, дитя моё? – с бесконечным милосердием в голосе пастор положил ладонь на голову Элизабет, не обращая внимания ни на кого вокруг, словно кроме них двоих здесь никого и не было. Людская толпа за его спиной замолкла, так что единственным звуком стало жужжание пчелы, запутавшейся в листве. Даже ветер стих, прислушиваясь к Элизабет.

– Я позволила гордыне взять над собой верх и погубила невинного человека… Я не хотела этого. Только не так. Не так, как получилось.

– Встань с колен, дитя моё, – придерживая за локоть, пастор помог Элизабет подняться и, усадив её обратно на скамейку, закрыл дверь, снова отделяя собравшихся в участке от любопытных глаз. – Продолжай, – мягко произнёс он, присев напротив и взяв её ладони в свои.