Детектив на исходе века

— Да, да, — подтвердил слова Базыки Андросов, — мы действительно искали некие мелочи из отдела и были на обеих квартирах.

— Значит, там искать уже не надо? — спросил Краевский.

— Да, — в один голос подтвердили замы.

— Тогда отрабатываем до конца вариант с хозяевами дома на Инвалидной.

— Что это нам даст? — спросил Андросов.

— Многое, — ответил Краевский, — начнем с того, как мог архив оказаться именно у этих людей. Сколько лет они живут в этом доме?

— Это не их дом, — сказал Андросов. — Это флигель особняка купца Полуянова. В особняке сейчас интернат для сирот, а флигель оказался свободным. Они получили ордер, привели флигель в божеский вид… Но они ни сном, ни духом не знали и не догадывались, что у них под полом есть тайник… А вот налетчик знал это…

— О том, что тайник находится там, знали несколько человек, включая всех вас, — возразил Краевский.

Андросов в ответ на эти слова поморщился, но не взорвался.

— Давайте посчитаем всех, кто прямо или косвенно знал о том, что в доме находится архив.

— Об архиве знали… — начал было Андросов.

— Достаточно много людей, — перебил его Проваторов. — При всем том, что младший состав не должен был знать об архиве, о нем все же знали и те, кто находился в засаде в соседнем доме, и те, кто подвозил их туда. А поскольку в засаде находилось несколько смен, то это количество необходимо умножить на количество смен, и, таким образом, наберется добрых пятнадцать человек. С таким количеством обеспечить конспиративность весьма трудно.

Пока Проваторов говорил, от Краевского не ускользнул ревнивый взгляд Андросова.

«Ревнует и завидует, — подумал Краевский, — правильно завидует».

Сегодняшний доклад Проваторова отличался от вчерашнего доклада Андросова, как резная трость от бревна. Андросов это понимал, но не боялся Проваторова, как возможного конкурента на свободную еще должность начмила. Проваторов нездоров, беспартийный, да и не стремится к тому, чтобы стать начальником, качество редкое во все времена на Руси.

Проваторов в отделе был словно породистая собака среди дворняг. Он сидел в кресле, доставшемся отделу в наследство из имущества купца Полуянова, словно вырос в нем. И все при нем, и носочки, торчащие из ботинок, и рубашка с рукавами на резинках, и металлический портсигар, и то, как он курил… держал папиросу. В движениях его чувствовалась непонятная внутренняя сила, спокойная и неторопливая. Сила чувствовалась и в Андросове, и в Базыке, но какая-то другая сила, похожая на кавалерийскую атаку, к которой готовятся, заводя себя, а потом несутся вперед, рубя в капусту всех, кто попадается на пути.

Краевскому нравился Проваторов, нравилась его уверенность, легкость, с которой он работал с людьми, излагал свои мысли. Краевскому хотелось бы работать с Проваторовым как с начальником милиции. Но ему не стать начальником Каминского отдела еще и потому, что он — бывший, и от этого клейма избавиться не так то легко, если не сказать большего — совсем невозможно.

Присутствующие понимали, что в утечке информации инспектирующий может подозревать кого угодно, только не Проваторова. Он не заинтересован в продвижении по службе, он, сам того не предполагая, вышел на Бороду. Андросов и Базыка не верят еще, что налетчик — Борода, но Проваторов-то знает, что это был именно он, потому что сам Борода сказал ему об этом. Но чего-то тот не учел. От кого-то информация ушла на сторону. Интересно от кого?

И вдруг его осенило.

— Кто на конюшне запрягал лошадь для Бороды?

— Главный конюх, как всегда, — ответил Андросов.

— А если начальник, собираясь в поездку, запрягает или приказывает запрячь не коляску, как обычно, а телегу… Это не вызовет подозрений?

— Не знаю, — ответил Андросов, не понимавший, куда клонит Краевский, и поэтому чувствующий свою уязвимость и ущербность.

Зато Краевского понял Проваторов.

— Начальник иногда совершал такие выезды, но делал это редко, и, конечно, если в отделе есть человек, который внимательно следил за этим, он мог выявить такую закономерность. Выезжает Борода на телеге, значит, готовится какая-то конспиративная акция. А в том, что в отделе есть такой человек или даже несколько человек, я не сомневаюсь, все говорит за то, что информация уходит на сторону…

— Да не может этого быть, — сказал Андросов, — у нас служат люди проверенные.

Он хотел добавить из рабочих и крестьян, но, поглядев на Проваторова, не добавил.

— На вещи надо смотреть реально, — продолжал между тем Проваторов. — Мы много раз получали по носу, значит, в наших рядах есть человек Огнивца.

— Почему Огнивца? — спросил Андросов.

— Потому, что именно он организатор всего, что происходит вокруг нас. Именно он против власти. Уголовники этим не занимаются. Они не являются организованной силой…

«И здесь он прав, — подумал Краевский, — Андросов просто пытается сказать свое слово…»

— А я не согласен, — запальчиво начал Андросов, — этак все на Огнивца списать можно.