Детектив перед сном

— Как вы сказали?.. Я не совсем понимаю… — полковник почти заикался.

— Ах, да и не нужно, чтобы вы понимали. Я хочу сказать, что убийца, или убийцы не отличаются изобретательностью. Это заставляет предполагать в них рахитичную психику. Но что я вижу, полковник, вы, кажется, принесли мою куртку?

— Да, действительно, — сказал полковник, пребывавший в растерянности. — Извините, пожалуйста. — Он осторожно положил куртку на кровать.

— Полицейские не пытались оставить ее себе на память? — невинно спросила Афродита.

— Ну что вы, уважаемая… Насколько я понял, полиции и в голову не пришло, что вы могли, э-э, убегая, что-нибудь оставить. Они убеждены, что вы скрылись без чьей-либо помощи.

— Странно… — задумчиво сказала Афродита, — но ведь вы, конечно, все были опрошены? И никто не вспомнил о моей куртке?

— Никто, насколько я знаю, — уверил ее полковник, — а почему это вас так интересует?

— Неважно, полковник, — уклонилась Афродита, — я просто немножко удивлена… А как она к вам попала?

Полковник смущенно откашлялся.

— Честно говоря, она была у меня в машине, еще до того, как вы с Валентином скрылись.

— Смотри-ка, — одобрительно заметила Афродита. — И как это вам удалось?

— Валентин знаком с гардеробщицей, — не без гордости ответил полковник.

— Так, так, — Афродита становилась все задумчивее, — что-то слишком много подготовки. Слишком много, не так ли?

— Так точно, уважаемая, — отвечал полковник. — Но мне ничего другого не оставалось. У меня не было выбора.

Значит, Август преспокойно мог дрыхнуть в кармане, если, конечно… И Афродита изложила мысль вслух:

— Конечно, вы обшарили карманы куртки?

Полковник мгновенно побагровел.

— Ну, хорошо, хорошо, я вам верю. Хотя не понимаю, почему для прусского офицера чужие карманы менее интересны, чем, скажем, для ревнивой жены…

«Представляю, как бы ты себя почувствовал, если бы наткнулся на Августа», — подумала Афродита.

— Мадемуазель! — встопорщился скарабей. — Об этом не вам судить. Вы, в конце концов, иностранка. А иностранцы до сих пор не понимают прусского характера.

— Гм-м, да… — неопределенно отреагировала Афродита. — Не присесть ли вам, герр полковник?

— Благодарю вас, любезнейшая, но я предпочитаю стоять.

— Я вовсе не хотела вас обидеть!

— Я вовсе и не обижен. Может быть, немного озабочен, признаюсь… Когда вновь и вновь сталкиваешься с подобным предубеждением… Но я твердо верю, что мы придем к приемлемому для нас обоих соглашению. Ничего другого мне не надо. Я хочу предложить вам некую сделку.

Афродита вытащила из джинсов голубой платок, звучно высморкалась, затем скомкала и словно нечаянно сунула его в карман куртки. К своей радости, она нащупала Августа, мирно лежащего в справке. Полковник не заметил этой разведки.

— Ладно, слушаю вас, — сказала она, — хотя предупреждаю, что не питаю к вам особого доверия.

— Мадемуазель, вы ни о чем не пожалеете, — облегченно вздохнул полковник, не ожидавший, что так легко договорится. — Уважаемая разрешает? — И он, наконец, пододвинул себе стул и сел — так же прямо и деревянно, как стоял.

Афродита молчала, пусть инициатива остается у полковника.

— Видите ли, уважаемая, — заговорил тот после некоторой паузы, в течение которой, очевидно, подыскивал лучшее начало. — Я не знаю, убийца вы или нет. И, по правде говоря, меня это не очень интересует…

— Рада за вас, — не удержалась Афродита.

— Повторяю, — продолжал полковник, не сбиваясь с курса, — мне не нужно никаких доказательств того, имеете вы отношение к убийству своей тети, ее секретаря и несчастного Хазенталя или не имеете. Минутку!.. В моем к вам деле это не имеет ровным счетом никакого значения. Но фактом остается то, что вас считают убийцей, независимо от того, являетесь вы ею в действительности или нет, и то, что вас разыскивает полиция. Минутку, любезнейшая! А теперь моя идея. Я предлагаю вам защиту от полиции и пристанище. Здесь вас никто искать не будет. Понятно я выразился?

— Мое почтение, уж чего понятнее. Но откуда вдруг такое бескорыстие и благородство?

— Если вы невиновны, то я, значит, сделаю доброе дело…

— Ну, а если нет? — Афродита вызывающе поправила свои очки.

— В этом случае… как вам… В этом случае, мягко говоря, я должен получить гарантии… или, вернее, компенсацию.

— Что вы разумеете под компенсацией? — Афродита заинтересованно уставилась на него во все глаза. Она прекрасно понимала, что без очень серьезной причины полковник никогда бы не затеял ничего подобного, но никак не могла заставить себя серьезно отнестись к этому жуку. Однако, следующая фраза заставила ее насторожиться.

— Для вас это не имеет никакого значения, — в голосе полковника возникла вдруг молящая нотка, — но для меня от этого зависит очень многое, если не все. Одним словом, вы передаете мне все бумаги, касающиеся лично меня, все фотографии, документы и копии с них. За это я укрою вас от полиции и по мере возможности помогу перебраться за границу. Ответьте мне честно: разве это не деловое предложение?