Детектив с одесского Привоза

Соревнование в остроумии длилось до тех пор, пока Петр Бондаренко не сравнил крупногабаритные скворечни с почтовыми ящиками, которым совершенно безразлично, куда их вешают и что опускают в их утробу: любовное послание, злостную анонимку или очередное напоминание об уплате денег за прокат пылесоса.

Была небольшая немая сцена.

Затем самые шустрые по пожарной лестнице быстро забрались на крышу, подставили под ноги металлическую бочку и устроили ревизию скворечников-особняков.

Фасадные фанерные стенки всех пяти крупногабаритных скворечников вынимались, словно крышки школьных пеналов для карандашей. А внутри находились посылочные ящики, набитые дорогими вещами: норковая шуба, меховые шапки, два кожаных пальто, женские шерстяные костюмы, платья...

Теперь ясно стало, зачем Черевику понадобились большие посылочные ящики. Он знал, что ему «под руку» может попасть шуба, кожаное пальто, другие крупные вещи, да и вообще в каждую посылку желательно положить как можно больше.

Да, хитер, ох и хитер вор-рецидивист Котя Черевик! Такой оригинальный тайник придумал. Но карта его бита! Теперь не трудно будет доказать его грабительские вояжи на квартиры одесситов.

Оперативные работники начали исследовать воровские приемы Коти Черевика.

Основываясь на показаниях дворничихи Клавы, ночного сторожа деда Полундры и участкового инспектора лейтенанта милиции Забары, можно было предположить следующее. Перед тем как совершить преступление, Черевик проносил во двор заброшенных домов на улице Куйбышева тару — посылочные ящики. Прятал их в скворечниках, а возможно, и еще где-нибудь. Скворечники изготовил или сам Черевик, или же кто-то по его заказу, скорее всего отец. А вот повесил их он собственноручно. Тайник ведь остается тайником до тех пор, пока о нем знает только один человек. Это как цирковой фокус. После «дела» Черевик подъезжал в машине на улицу Воровского, через проходной двор незаметно проскальзывал к развалинам, вещи из чемоданов (а вечером 20 марта — еще и из рюкзака) перекладывал в посылочные ящики и рассовывал их по скворечникам. Затем шел домой спать, а утром...

Стоп, стоп! Тут Василий Забара резонно заметил, что надо выяснить, куда же делись пустые чемоданы и рюкзак. Ни дворничиха Клава, ни другие соседи не видели, чтобы Котя Черевик по вечерам возвращался с чемоданами. В его квартире их тоже не нашли. Да и было бы смешно даже предположить, что такой предусмотрительный человек станет складировать дома дешевые по стоимости, но очень дорогие по значимости вещдоки. Не мог он и отнести пустые чемоданы куда-нибудь и продать — зачем так глупо рисковать ради копейки, если в кармане надежно лежит сотенная? Во дворе заброшенных домов на улице Куйбышева их тоже нет. Не испарились же они! А сжигать или оставлять где попало в надежде, что кто-нибудь подберет, — это значит привлекать лишнее внимание к месту, где устроен тайник. Нет, на это Черевик тоже не мог пойти. Тогда остается одно: сломать, исковеркать и бросить в кучу мусора.

Забара оказался прав.

Еще раз внимательно осмотрели все мусорные кучи на улице Куйбышева и нашли искореженные, разорванные чемоданы.

Тищенко, Давидовский и Господчиков признали в извлеченных из кучи мусора останках свою бывшую личную собственность.

А на ручке чемодана, принадлежавшего Жоре Господчикову, удалось обнаружить и отпечаток пальца. Его идентифицировали и установили: след оставил Черевик.

Следствие получило еще одно весомое доказательство: Котя Черевик причастен к квартирным кражам.

Итак, дорогие вещи из квартир некоторых одесситов перемещены в крупногабаритные скворечни. После этого Черевику надо спешить домой, обеспечивать алиби (как, например, «просмотр» фильма «Жертва интриги» на вечернем сеансе 20 марта в кинотеатре имени Фрунзе) и... ждать рассвета.

Не побеспокоит милиция — значит, он вне подозрений. И можно отправляться через проходной двор к развалинам на улице Куйбышева, брать упакованные посылочные ящики — и к какому-нибудь почтовому отделению.

Риска почти никакого: еще темно, улицы малолюдные, да и кто обратит внимание на такую ношу в руках — из приморского курортного города посылки отправляют тысячами.

Так куда же уплыли, улетели или уехали остальные вещественные доказательства?

Развалины на улице Куйбышева ничего больше следствию не дадут. Здесь залежи полезных ископаемых, поднятые преступником в воздух, иссякли.

Значит, надо осуществлять второй этап рабочей версии — проверка почтовых отделений. Ведь Черевик мог отправлять посылки «до востребования» на имя Юряка Марка Львовича не в свой же город, а в какой-нибудь другой.

Где-нибудь во Львове или в Ташкенте посылки будут лежать, согласно инструкции, месяц, затем их вернут туда, откуда они были отправлены, то есть в Одессу, — иди Юряк-Черевик получай.

Предупредить все почтовые отделения и ждать сигнала? А если он отправил посылки на какую-нибудь другую фамилию? Да мало ли что мог придумать этот коварный, хитрый ворюга.

Но в отделении связи должны находиться заполненные его рукой извещения на получение посылок. Вот это уже зацепка. И даже улика.