Детектив США. Книга 11

Весь замысел сводился к следующему. Я войду в номер, и как только находящийся там человек начнет размахивать руками или делать еще что-нибудь и прикажет мне спать — исходя из того, что все будет происходить как вчера — я должен отвести глаза в сторону, закрыть их и надеяться, что это сработает. После этого предоставлялась полная свобода действий. Мне будет сделан легкий обезболивающий укол в обе руки, но все же я не очень понимал, как я справлюсь со всем этим делом, если глаза у меня будут закрыты, а уши заткнуты. Я буду глухим и слепым, надеясь, что останусь в живых.

Если все пойдет нормально — а чем больше я об этом думал, тем сомнительнее мне казалась моя затея — то полиция, которая засядет по обе стороны номера, услышит и запишет каждое слово. Это была моя главная ставка. Вот, что мне было нужно — слова, от которых не откажешься. Именно поэтому я хотел, чтобы все было проделано таким образом. У меня была хорошая возможность набрать достаточно данных, чтобы подвести кого-то под виселицу.

А если все обернется не так, как мы рассчитывали, ну, что же, по крайней мере в отеле будет полно полиции. Ничего особенного не случится. Правда, меня могут убить.

Брюс потратил больше часа, безуспешно пытаясь загипнотизировать меня. Он пробовал разные приемы, но все безрезультатно. Потом мы сели за стол и он сказал:

— Ну, вот все, Марк. Больше я ничего не могу сделать. Немного, но… Это твоя идея.

— Знаю. Ты оказал мне большую помощь. Еще одно, Брюс. Предположим все удастся. То есть я смогу одурачить этого малого, вытащить из ушей эти чертовы затычки и так далее. Но вдруг в этот момент он все поймет и — трах — прикажет мне спать. Я засну?

— Трудно сказать, но боюсь, ты сразу же заснешь. Конечно, это будет не настоящий сон, ты же знаешь, но ты будешь в его власти.

— Вот этого-то я и боялся. Значит я обязательно должен одурачить его. Главное, я должен сохранить голову на плечах. Если не потеряю головы, то, может, удастся выудить из него настоящий компромат. Я хочу разделаться с этим типом раз и навсегда.

Брюс кивнул. Мы немного посидели в тишине. Делать было уже нечего. До семи часов оставалось только думать.

В шесть тридцать я поднял трубку телефона на столе у Брюса и позвонил Уэверам. К телефону подошла Глэдис.

— Хелло, миссис Уэвер — сказал я. — Это Марк Логан.

В ее голосе послышались холодные нотки.

— В чем дело?

— Я хочу задать вам пару вопросов, если это удобно.

— Неудобно, но спрашивайте.

— В прошлую субботу, неделю назад, кто ушел от вас последним?

— Ну, трудно сказать. Или мистер Ганнибал или Артур.

— Приятель Энн?

— Да.

— А Ганнибал? Разве он не с миссис Стюарт был?

— Да. Он вернулся после того, как проводил ее домой.

— Не могли бы вы сказать, почему он вернулся?

Она на мгновенье замялась, но потом сказала.

— Джей попросил его вернуться. Он довольно долго с ним разговаривал.

— А Артур? Он ушел раньше или после Ганнибала?

— Я не очень уверена. Вы же знаете эту молодежь.

— Да. Спасибо. Энн дома?

— Да. Хотите поговорить с ней?

— Пожалуйста.

Через минуту или две раздался голос Энн.

— Да?

— Энн, это Марк. Насчет прошлой субботы. После того, как Ганнибал вернулся, кто ушел первым? Артур или Ганнибал?

— Мистер Ганнибал? Кто говорит, что он вернулся?

— Я… я думал, что он вернулся. А разве нет?

— Я точно не знаю. А что?

— Да просто подумал. Спасибо.

Она аккуратно повесила трубку. Я сделал то же самое. Брюс сказал:

— Пора сниматься. Ты готов?

— Как всегда, — ответил я. — Поехали.

Глава 17

Мы поставили черный седан без опознавательных знаков в квартале от отеля «Феникс», на противоположной стороне. Кроме нас с Брюсом в машине был лейтенант Хилл. Он сидел за рулем.

Я снова посмотрел на часы. Без одной или двух минут семь. Солнце уже давно зашло и темноту разрывал свет уличных фонарей. Я посмотрел на противоположную сторону улицы, размышляя о том, выйду ли я сейчас спокойно из машины и пойду туда или опять испытаю это неотвязное, нарастающее желание, которое сорвет меня с места и заставит бежать в отель.

Я откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Я как бы оказался на дне глубокой ямы, куда не доходили никакие звуки. В ушах у меня были затычки, которые сделал Брюс, безжалостно затолкав их до самых барабанных перепонок. Было немного больно, но зато эффективно. Я реагировал на крик, однако обычного разговора не слышал. К левой затычке Брюс прикрепил тоненькую, почти невидимую проволочку, пропустив ее под воротником пиджака и опустив вниз до полы, где я мог схватить ее левой рукой. Вроде слухового аппарата, только наоборот. Своего рода антислуховой аппарат. Казалось, меня опутали проволокой для того, чтобы до меня доходил звук, но я ничего не слышал.

Левое ухо болело, что-то кололо. В полиции я дважды опробовал это устройство, чтобы убедиться, смогу ли я дернуть за проволочку и вытащить затычку. Когда я дернул первый раз, проволочка лопнула. Во второй раз затычка вылетела вместе с проволочкой и я думал, что лишился уха, а затычка закатилась куда-то под пиджак.