Детектив США. Книга 7

– Боже праведный! Остановите его! Остановите его, черт возьми! – завопил Скарлетт.

Немецкий офицер уже держал свой пистолет в руке.

– Не волнуйтесь! Нам так или иначе пришлось бы его убрать. Он помог нам принять решение.

Прозвучали два выстрела.

Старик упал, молодые противники посмотрели друг на друга.

– Как мне называть вас? – спросил Скарлетт.

– Моим настоящим именем… Штрассер. Грегор Штрассер.

* * *

Оба офицера без труда прошли через оборонительные рубежи союзников. Бросок американской армии из Ренвилля был стремительным и неотвратимым. Но он окончательно нарушил связь между войсками и командованием. По крайней мере, так казалось Алстеру Скарлетту и Грегору Штрассеру.

В Реймсе парочка натолкнулась на горстку грязных, измученных и голодных солдат – это было все, что осталось от семнадцатого корпуса французов.

В Реймсе не возникло никаких проблем: в ответ на все вопросы французы лишь пожимали плечами.

Они двинулись на запад, в направлении Билль-Коттерье. Дороги на Эпернэ и Мо были забиты прибывающим подкреплением и обозами с продовольствием.

Пусть другие болваны ложатся под пули, думал Скарлетт.

Ночью они вошли в предместья Билль-Коттерье и, сокращая путь, направились через поле к небольшой роще.

– Отдохнем здесь несколько часов, – сказал Штрассер. – И не пытайся сбежать. Я не собираюсь спать.

– Ты спятил, приятель! Ты нужен мне не меньше, чем я тебе!.. Одинокий американец, болтающийся в сорока милях от своей роты, а рота, между прочим, на фронте! Думай головой!

– Ты говоришь очень убедительно, но я не такой идиот, как наши одряхлевшие имперские генералы. Я не пропускаю мимо ушей пустые, пусть даже убедительные аргументы. Я слежу за своими флангами.

– Устраивайся. От Коттерье до Парижа добрых шестьдесят миль, и еще неизвестно, во что мы можем влипнуть. Надо поспать… Лучше, если мы будем делать это по очереди.

– Так точно! – презрительно рассмеялся Штрассер. – Ты говоришь, как еврейский банкир из Берлина: «Ты делай то, а мы сделаем это. И не спорь, пожалуйста». Спасибо за совет, американец, нет. Я не буду спать.

– Как скажешь, – пожал плечами Скарлетт. – Теперь я начинаю понимать, почему вы, ребята, проиграли войну.

Скарлетт повернулся на бок:

– Вы упорствуете из упрямства.

Несколько минут они молчали. Наконец Штрассер тихо проговорил:

– Мы не проиграли войну. Нас предали.

– Ну конечно! Патроны были холостые, а ваша артиллерия стреляла по своим. Я уже сплю.

Немецкий офицер продолжал спокойно, словно размышляя вслух:

– Во многих патронах не оказалось пороха. Многие винтовки и пулеметы оказались непригодными к использованию…

По дороге из Билль-Коттерье проехали несколько грузовиков, за ними тянулись повозки, запряженные лошадьми. Фары машин исполняли причудливый танец – вверх-вниз, вверх-вниз. В лесу завыл какой-то зверь, издали доносились крики солдат-караульных.

Опять эти глупые бараны, думал Алстер Стюарт.

– Эй, Штрассер, что происходит? – Скарлетт повернулся к коллеге-дезертиру.

– Что? – Штрассер клевал носом и за это злился на себя. – Ты что-то сказал?

– Просто хотел, чтобы ты знал: я запросто мог бы сейчас тебя оглушить и уйти… Я спросил, что происходит. Я имею в виду, что будет с вами?.. Я знаю, что ждет нас. Надо полагать, парады. А вас?

– Никаких парадов. Никаких празднеств… Слезы. Взаимные упреки. Пьянство… Многих казнят. Это можно сказать наверняка.

– Кого? Кого казнят?

– Среди нас есть предатели. Их найдут и уничтожат без всякой жалости.

– Вы безумцы! Я и раньше говорил, что вы безумцы, а сейчас знаю точно!

– А как, по-вашему, нам надо поступить? Вы еще не заражены. Но все впереди!.. Большевики у наших границ, уже идет инфильтрация. Они сожрут нас изнутри, мы начнем гнить. И евреи! Евреи в Берлине наживут на этой войне миллионы. Поганые еврейские спекулянты! Сегодня семиты продают нас, завтра наступит ваша очередь. Евреи, большевики, вонючие маленькие человечки! Мы все – их жертвы и не понимаем этого. Мы сражаемся друг против друга, вместо того чтобы объединиться и ударить по ним!

Алстер Стюарт сплюнул… Сына Скарлатти не интересовали проблемы быдла. И быдло его не интересовало.

И тем не менее он был обеспокоен.

Штрассер не быдло. Высокомерный германский офицер ненавидел заурядных людишек так же, как и он сам.

– Ну и что вы станете делать, когда расправитесь с этими людьми? Будете изображать из себя владык гор?

– Многих гор… Очень многих гор.

Скарлетт отодвинулся от немецкого офицера. Но не закрыл глаза.

– Очень многих гор…

Алстер Скарлетт никогда не помышлял о власти.

Скарлатти сколачивали миллион за миллионом, но Скарлатти не обладали властью. Тем более сыновья Скарлатти. Они никогда не будут править… Элизабет ясно дала это понять.

– Штрассер?

– Да?

– Кто эти люди? Твои люди…

– Преданные, могущественные. Их имена нельзя произносить вслух… Они восстанут из пепла поражения и объединят элиту Европы.

Скарлетт повернулся на спину и взглянул на небо. Сквозь низкие серые облака сверкали звезды. Яркие точки на черно-сером фоне.

– Штрассер?

– Что?

– Куда ты пойдешь? Я имею в виду, когда все кончится.

– В Гайденхайм. Там живет моя семья.

– Где это?