Детектив США. Книга 9

Так ли это? Лучше бы это было так.

Я нагнулся и потянул его за руку. Она была холоднее и безжизненнее льда. Выходя из ванной комнаты, я не стал запирать ее. Теперь уже незачем. Только лишняя работа для полицейских.

Я вошел в спальню и вытащил носовой платок из-под подушки. Клочок льняной ткани с зубчатыми краями, обшитыми красной ниткой. В углу, тоже красным, вышиты две буковки: «А. Ф.»

— Адриана Фромсетт, — произнес я и засмеялся. Это был довольно омерзительный смех.

Я встряхнул платок, чтобы выбить из него хоть немного шипра, завернул в мягкую оберточную бумагу и сунул в карман. Вернулся по лестнице в гостиную и порылся в столе у стены. Никаких любопытных писем, телефонных номеров или папок, заслуживающих внимания, я не нашел. Может, они там и были, но я их не обнаружил.

Я посмотрел на телефон. Он стоял на столике у стены, рядом с камином. Длинный шнур, чтобы мистер Лейвери мог валяться на кушетке, с сигаретой между сочными коричневыми губами, с высоким бокалом виски со льдом на столике под боком и с массой времени для славной, долгой, задушевной беседы с какой-нибудь приятельницей. Для беседы непринужденной, томной, кокетливой, игривой, не слишком изысканной, но и не слишком откровенной — скорее всего, он любил вести разговор именно в таком ключе.

И это тоже ушло в прошлое. Я отошел от телефона к двери и заблокировал замок, после чего спокойно вышел и плотно закрыл за собой входную дверь, с силой подтянув ее через порог. Поднялся по дорожке, постоял под солнцем, глядя через дорогу на дом д-ра Элмора.

Никто не закричал, не выбежал из дверей. Никто не засвистел в полицейский свисток. Все было тихо, солнечно, спокойно. Абсолютно никаких причин для волнения. Это всего лишь Марлоу, нашедший очередной труп. У него уже стало неплохо получаться, его теперь так и называют: «Марлоу — в день по мертвецу». К нему приставили рефрижератор для новых находок в ходе расследования.

Приятный парень в своем неповторимом роде.

Я вернулся к перекрестку, сел в машину, дал задний ход и уехал прочь оттуда.

16

Бой «Атлетического клуба» вернулся через три минуты и кивком пригласил меня следовать за ним. Мы поднялись лифтом на четвертый этаж, свернули за угол, и он указал мне на полуоткрытую дверь:

— Вдоль стены налево, сэр. И пожалуйста, как можно тише. Некоторые из членов клуба спят.

Я вошел в библиотеку клуба: книги за стеклянными дверцами, журналы на длинном столе в центре, подсвеченный портрет основателя клуба. Но подлинным ее предназначением, похоже, являлся сон. Выступающие вперед книжные шкафы разрезали помещение на множество небольших альковов, а в них стояли высокие кожаные кресла невероятных размеров и мягкости. Во многих креслах мирно дремали ветераны клуба с лицами, фиолетовыми от высокого давления; носы, оседланные очками, издавали заливистый страдальческий храп.

Перешагивая через ноги, я стал пробираться вдоль стены налево. Дерек Кингсли ждал меня в самом последнем алькове в дальнем конце библиотеки. Там стояли рядом два кресла, глядевшие в угол. Над спинкой одного из них виднелась его большая темная голова. Я нырнул во второе и поздоровался коротким кивком.

— Говорите тише, — сказал он. — Сюда приходят подремать после ленча. Так в чем дело? Я нанимал вас, чтобы избежать неприятностей, а не для того, чтобы вы подбрасывали мне новые в придачу. Из-за вас у меня сорвалась важная деловая встреча.

— Я знаю, — сказал я и приблизил к нему свое лицо. От него приятно и ощутимо попахивало виски с содовой. — Она застрелила его.

Его брови подпрыгнули, лицо стало каменной маской. Он судорожно стиснул зубы. Затаив дыхание, он мял большой рукой свою коленку.

— Продолжайте, — сказал он безжизненным голосом.

Я оглянулся поверх спинки моего кресла. Ближайший старикан крепко спал, седая поросль в его ноздрях мерно ходила взад-вперед в ритме его дыхания.

— У Лейвери никто не отвечал на звонок. Дверь была приоткрыта. Но я заметил еще вчера, что ее заедает на пороге. Открываю. В комнате темно, на столе два бокала после выпивки. В доме очень тихо. Через минуту поднимается по лестнице стройная темноволосая женщина, в руке пистолет, завернутый в перчатку, говорит, нашла его на лестнице. Говорит, что она владелица дома, миссис Фоллбрук, пришла получить квартирную плату, он ей задолжал за три месяца. Воспользовалась своим ключом, чтобы войти. Я так понимаю, она не упустила случай, чтобы пошпионить и посмотреть, цела ли мебель. Беру у нее пистолет и вижу, что из него недавно стреляли, но ей ничего не говорю. Она говорит, Лейвери нет дома. Чтобы от нее избавиться, я ее подзавел, и она вылетела как ошпаренная. Возможно, она вызовет полицию, но более вероятно, что она уже поехала за город, погоняться за бабочками и забыть про эту историю — кроме квартирной платы, разумеется.

Я остановился. Кингсли сидел, повернувшись ко мне. Зубы сжаты с такой силой, что челюстные мышцы вздулись от напряжения. Глаза как у больного.