Детектив США. Книга 9

— Нет, вы их знаете, миссис Тэлли. Я работаю на них. Они все еще землю роют. А как насчет вас? Вы не хотите отыграться?

— Я хочу, чтобы меня оставили в покое, — сказал голос.

— Мне нужна информация, — сказал я. — И я намерен получить ее. Без лишнего шума, если удастся. Но можно и с шумом, если никак нельзя иначе.

— Что, еще один фараон? — сказал голос.

— Вы отлично знаете, что я не фараон, миссис Тэлли. Грейсоны не стали бы разговаривать с фараоном. Позвоните им, спросите.

— Я их знать не знаю, — сказал голос. — А если б и знала, у меня нет телефона. Убирайся, фараон. Мне тошно. Мне уже месяц как тошно.

— Моя фамилия Марлоу, — сказал я. — Филип Марлоу, частный сыщик из Лос-Анджелеса. Я разговаривал с Грейсонами. У меня уже есть кое-что, но я хочу поговорить с вашим мужем.

У женщины на кушетке вырвался глухой смешок, с трудом долетевший до меня.

— У вас есть кое-что. Мне это знакомо. Боже, до чего мне это знакомо. У вас есть кое-что. У Джорджа Тэлли тоже было кое-что — кое-когда.

— Он может отыграться, — сказал я, — если правильно разыграет свои козыри.

— Если дело стало за этим, можете списывать его хоть сейчас.

Я прислонился к косяку и поскреб подбородок. Кто-то там, на улице, включил карманный фонарь. Не знаю, зачем. Потом опять выключил. По-моему, это около моей машины.

Бледное пятно лица на кушетке колыхнулось и исчезло. Его место заняли волосы. Женщина повернулась лицом к стене.

— Я устала, — теперь голос, отраженный от стены, звучал приглушенно. — Я так чертовски устала. Уходите, мистер. Будьте человеком, уходите.

— Небольшая сумма денег никак не поможет?

— Вы чувствуете запах сигарного дыма?

Я принюхался, запаха сигарного дыма не почувствовал и сказал:

— Нет.

— Они были здесь. Они были здесь два часа. Господи, я устала от всего этого. Уходите.

— Послушайте, миссис Тэлли…

Она перевалилась на кушетке, опять возникло расплывчатое пятно ее лица. Я почти видел ее глаза, хотя и неясно.

— Нет, это вы послушайте. Я вас не знаю. Я вас знать не хочу. Мне нечего вам сказать. А если б и было, не сказала бы. Я живу здесь, мистер, если это можно назвать жизнью. По крайней мере, для меня это ближе всего к жизни. Я хочу хоть немного покоя и тишины. А теперь уходите и оставьте меня в покое.

— Впустите меня в дом, — сказал я. — Мы можем все обговорить. Думаю, я сумею доказать вам…

Внезапно она вновь перевалилась на кушетке, ноги стукнули об пол. Яростное напряжение зазвенело в ее голосе.

— Если вы не уберетесь, — сказала она, — я начну вопить как резаная. Прямо сейчас! Сейчас же!

— О’кей, — торопливо сказал я. — Я просуну свою карточку в дверь, чтобы вы не забыли мою фамилию. Вы еще можете передумать.

Я достал визитку, просунул ее сквозь дверную решетку.

— Спокойной ночи, миссис Тэлли.

Никакого ответа. Ее глаза, глядевшие на меня из глубины комнаты, слабо светились в темноте. Я спустился с веранды и по узенькой дорожке вышел на улицу.

Через дорогу, в машине со включенными подфарниками, мягко урчал мотор. Моторы мягко урчат повсюду, на тысячах улиц, в тысячах машин.

Я сел в свой «Крайслер» и включил зажигание.

24

Уэстмор-стрит лежит не в лучшей части города и проходит с севера на юг. Я направился на север. В конце квартала меня тряхануло на заброшенном железнодорожном пути, потом по обе стороны пошли свалки. Ржавеющие остовы автомобилей за деревянными заборами производили гротескное впечатление, напоминающее современное поле боя. Груды безжизненного лома громоздились под луной. Штабеля высотой с дом, с проулками между ними.

В моем зеркале заднего вида показались яркие фары. Они росли на глазах. Я нажал на педаль газа, достал из кармана ключи и отпер перчаточный ящик. Достал пистолет тридцать восьмого калибра и положил на сиденье у ноги.

За свалками началась территория кирпичного завода. Высокая труба печи для обжига, торчавшая вдали, не дымила. На огромном поле — низкое деревянное строение с вывеской да темные штабели кирпича, пустота, ни души, ни огонька.

Машина нагоняла меня. Низкий рычащий вой слегка нажатой сирены прокатился в ночи, перенесся через край запущенного поля для игры в гольф на восток и через двор кирпичного завода — на запад. Я прибавил скорости, но это не помогло. Машина быстро приближалась, и вдруг огромная красная фара вспыхнула и осветила дорогу.

Машина поравнялась со мной и начала срезать угол. Я тормознул так, что «крайслер» стал на нос, развернулся на сто восемьдесят градусов за спиной у полицейской машины. За мной раздался скрежет шестеренок, вой разъяренного двигателя, и красный луч метнулся по бескрайнему двору кирпичного завода.

Бесполезно. Они шли за мной, быстро сокращая дистанцию. Я и не надеялся уйти от них — просто хотел вернуться туда, где стоят жилые дома, из которых могут выйти люди, чтобы посмотреть и даже запомнить.

Мне это не удалось. Полицейская машина опять вынырнула рядом, и грозный голос рявкнул:

— Причаливай, пока мы тебя не продырявили!