Детектив в Новый год

– Представляете, именно здесь сделали вот эти знаменитые звезды для Сиси! – с такой гордостью показала она нам на витрину, будто была мамой не только Михаила, но и австрийской императрицы.

Гид Катя улыбнулась:

– Да, автор этих звезд Александр Кехерт был личным ювелиром кайзера и поставщиком императорского двора. Именно ему Франц-Иосиф в 1858 году заказал диадему из алмазных звезд как подарок Сиси на годовщину свадьбы. Но вечером его мать захотела посмотреть украшение, случайно выронила – и диадема рассыпалась. Кехерта ночью привезли во дворец, он вставил алмазы на место. Но Сиси сочла это дурным знаком и никогда не носила диадему, а разобрала ее на звезды. Их было 27. Кстати, ювелирный магазин по-прежнему носит имя Кехерта, принадлежит его наследникам и они делают копии украшений императрицы. Хотите зайти внутрь, посмотреть?

– Нет. Зачем нам копии! – поджала губы Инна Львовна. – Посмотрим в Хофбурге на оригиналы.

– Но там нет оригиналов, – мягко улыбнулась Катя. – После знаменитой кражи заколки с выставки во дворце Шенбрунн в 1998 году звезды заменены на копии. Да и осталось их немного.

– Куда же они делись? – выглянула из-за Гениного плеча Машка, которая обожала рассказы про кражи драгоценностей.

– Большая загадка, – повернулась к ней Катя. – Сиси завещала их своей весьма экстравагантной внучке Элизабет, но когда та умерла в 1963 году, среди ее украшений звезд не нашли. Куда делись, до сих пор неизвестно.

Инна Львовна при этих словах вскинула голову, заиграла глазами, толкнула Михаила, но тот только шикнул:

– Мама, мы договорились!

Я посмотрела на Машку. И поняла, что нас озарила одна и та же мысль: уж не продал ли кто-то этим лохам подделку под видом настоящей звезды Сиси?

Инна Львовна неслышно вздохнула, скомандовала:

– Ладно, пошли во дворец. – И вдруг предложила: – Девочки, хотите с нами?

Жанна оторопела, а Михаил вдруг радостно вскинулся:

– Отличная идея! Я как раз займусь настоящим мужским делом: выпью пива с сосисками. А вы девочкиной компанией посмотрите, как жили императрицы. Идет?

Жанна открыла было рот – по-моему, она тоже хотела пива, а не зрелищ. Тем более с нами в нагрузку. Но Михаил уже махнул рукой и растаял в толпе.

Если честно, я предпочла бы от общества милых соотечественниц уклониться. Но Машка тут же радостно закивала:

– Спасибо! С удовольствием!

Я поняла, что пока она не узнает все о драгоценности, за которую эти ненормальные заплатили как за дом на Лазурке, мы обречены на совместный отдых.

Телохранители, как ни странно, за хозяином не двинулись, а остались прикрывать спины дамам. И, чуть приотстав, я услышала, как Архип, стреляющий вокруг расширенными любопытными глазами, вдруг сказал Гене:

– Вон тот парень в синей куртке. Летел с нами, живет в нашем отеле. И сейчас, смотри!

Я оглянулась – и увидела симпатичного незнакомца, которого приметила еще за завтраком. Он разглядывал мужские рубашки в витрине одного из бутиков. Я подумала, что в нашей встрече нет ничего удивительного, здесь все ходят по одному и тому же маршруту. Очевидно, Гена так это и расценил, потому что скользнул по парню глазами и молча двинулся дальше.

Проходя мимо, я понадеялась, что симпатичный сосед по столику хотя бы обернется в мою сторону: как честный человек, после всех взглядов за завтраком он был просто обязан! Но незнакомец так и не оторвался от созерцания рубашек и мгновенно лишился звания «симпатичного», впрочем, так об этом и не узнав.

Замечательная экскурсия по замку Хофбург с прекрасным гидом Катей произвела на Машку неизгладимое впечатление.

Именно там она нашла свой самый ненавистный тип мужчины. А потом – свой идеал. Это оказался один и тот же человек – император Франц-Иосиф.

От вида его апартаментов мы пришли в ужас. Они были похожи на солдатский бивуак: крохотные комнатки с узкой кроватью, застеленной страшненьким одеялом. Простые стол, стул.

– Император был аскет, – рассказывала Катя. – И страшный скряга, хотя являлся одним из самых богатых людей Европы. Он экономил на всем! Носил брюки, рубашки и прочую одежду, пока она на нем не истлевала. Заставлял штопать носки, латать костюмы. Единственным предметом его одежды без заплаток были трусы. Но они почти рассыпались в прах. А когда надевать все это император больше не мог, он устраивал аукционы: распродавал подданным застиранное белье и одежду, рваные ботинки, стершиеся зубные щетки и даже обмылки, а вырученные деньги пускал на зарплату слугам. Франц-Иосиф ненавидел прогресс как таковой. Потому категорически отказался делать в своих комнатах туалет и ванну: предпочитал ночной горшок и деревянную, уже всю в зазубринах лохань, от которой у него были занозы. Все 50 лет император носил одно и то же зимнее пальто, подаренное когда-то русским царем. И как Сиси ни уговаривала купить новое, так и ходил в нем до самой смерти, хотя соболя внутри уже истлели.

– Убила бы! – прошипела Машка, которая считала мужскую жадность первым смертным грехом.

А Жанна ехидно наклонилась к уху Инны Львовны: