Детектив в Новый год

– Она не пыталась забрать Соню?

– Ей не до Сони. У нее новая жизнь, выскочила небось за этого козла. Ну бабы!

– Деньги больше не предлагала?

– Я ее не видел. Хрен с ней! В галерее забрали три моих этюда и два зимних пейзажа. Безуха! Татьяна говорит, заберут все, только давай.

– Поздравляю!

– Это из-за Сони! – сказала Эля, появляясь с тарелками. – Как она пришла, так и посыпались чудеса.

Некоторое время они рассматривали сидящую у камина кошку и котят. Соня почувствовала их взгляды, повернулась и, в свою очередь, посмотрела на них.

– Она все понимает! – прошептала Эля. – Когда можно забрать котенка?

– Даже не знаю, – сказал Дима. – Пусть еще побудут. Она таскает их в зубах, представляете? И разговаривает с ними. Вон тот, здоровый рыжий, все время удирает! Я назвал его Гарфилд. Филька. Второй рыжий – Атос, вон те две – Альма и Неда.

– Как?! – воскликнула Эля.

– Нормальные имена, – сказал Лапик. – Значит, два рыжих – мальчики, а две серые – девочки? Ты уверен?

– Папаша был рыжий… – пожал плечами Дима.

– Почему Неда? – не могла успокоиться Эля. – Не понимаю!

Лапик подмигнул Диме; разлил вино и сказал:

– За новую жизнь с камином, Димыч!

* * *

Дима накопал в своих запасниках пару старых пейзажей, подправил, освежил и отнес в Галерею.

– Она уже звонила, спрашивала, – сказала Татьяна. – Обрадую!

– Она какая из себя? Высокая с темными волосами? – спросил Дима.

– Нет, маленькая блондинка. Ты ее знаешь?

Дима пожал плечами…

Картины забрали в тот же день, и он на радостях пригласил Лапика и Элю в «Сову». Гулять так гулять! Причем в «Улицу».

– Там же запись за месяц! – удивилась Эля.

– Меня примут, моя работа, – скромно сказал Дима.

– Ты оформлял «Улицу»? – не поверила она. – И молчал? Ну, Димыч!

«Уличное кафе», или «Улица», – один из залов в «Белой сове», и Дима действительно его оформлял. Там его прекрасно помнят. Неделю примерно Дима творил эскизы на больших листах ватмана, цеплял на стены, рассматривал, а потом исчез на месяц. Потом появился, потом снова исчез. Нет концепции, объяснил. Не вижу. Директор рвал на себе волосы и обещал повеситься на фонарном столбе, но сначала прибить Диму.

– На фонарном столбе… – задумчиво повторил Дима. – Интересная мысль! Три недели. Две!

И главное, не соврал, закончил за две недели, ночами не вылезал, не пил, не ел

– так увлекся, нащупав визию! Даже исхудал и зарос щетиной. Так появилось уличное кафе!

Клиент входит в дверь и попадает на вечернюю улицу, уходящую за горизонт, где торчит Эйфелева башня: дома, лиловые фонари, кадки с деревьями, вывески на французском, угол пестрой цветочной лавки под темнокрасным тентом; прохожие; часть велосипедиста и седой шарманщик с бородой, похожий на писателя Гюго; белая собака с черным пятном на морде – склонила голову, смотрит на зрителя. Написано под влиянием любимых Димой импрессионистов. В зале с десяток белых плетеных столиков с матовыми шарами светильников и креслица с низкими спинками.

Народ ломанулся толпами, запись за месяц, права Эля…

…Они сидели в углу; Эля восторженно ахала, Лапик одобрительно кивал. За несколько столиков от них Дима заметил Кирилла с женщиной: он приобнимал ее за плечи и оживленно что-то рассказывал, сверкая лысиной. Дима почувствовал укол внутри и сглотнул невольно. Спутница Кирилла повернула голову, и Дима понял, что это чужая женщина.

* * *

Дима посадил Соню на тумбу в студии и наказал сидеть смирно. Не зевать и не шевелиться. Не к месту спросил:

– По-твоему, я совсем дурак? По-твоему, я ничего не понимаю? Блондинка… Ну скажи!

Соня улыбнулась и промолчала. Сидела столбиком, смотрела на него круглыми глазами цвета тыквы…

…Дима нажал кнопку домофона и услышал: «Кто?»

– Это я, – сказал. – Принес Соню.

Замок щелкнул, и Дима вошел. Поднялся на третий этаж и позвонил.

Дверь открылась сразу; Неда отступила и спросила:

– А где Соня?

Дима протянул ей плоский сверток, перевязанный шпагатом.

– В твою коллекцию, – сказал он.

Неда развязала шпагат и развернула – это была картина.

Ярко освещенная солнечным светом Соня сидела на подоконнике на фоне оконного переплета, смотрела серьезно и требовательно; рядом – глиняный горшок с геранью: зеленые листья и красные цветки.

– Как живая, – сказала Неда. – Спасибо. У меня есть вино, будешь?

– Буду, – сказал Дима и принялся стаскивать куртку…

Татьяна Бочарова. Проклятье Снегурочки

1

– Мам, а ты мне мандалины купишь? – Маленький Димка задрал белокурую головку и вопросительно посмотрел на Аглаю.

Та улыбнулась сыну.

– Котик, тебе нельзя мандарины. У тебя от них аллергия. Я лучше вместо них бананы куплю.

– А толтик? Шоколадный.

– И тортик куплю. И конфет. И еще много-много всего. Папа нам денежек оставил, чтобы мы без него могли хорошо встретить Новый год.

При слове «папа» Димкины голубые глаза заволокло грустью.

– А почему папа уехал? Он нас не любит больше?