Детективное агентство Доджера Хантера (СИ)

— Ты справился, с Джо все нормально, Саймон говорит, он выкарабкается, — проговорила Андреа, — так что пора позаботиться о тебе. Пойдем со мной, я обработаю твою руку… ты можешь остаться у меня. Если… хочешь.

— Знаешь, чего я хочу? — яростно зашептал он. — Нажраться виски до потери сознания и снести Люсиль головы этим недоумкам!

Он снова принялся гладить биту, царапаясь проволокой до крови и не обращая на это внимания.

— Люсиль? — переспросила Андреа. — Это… это она? Ты зовешь биту — Люсиль?

Ниган открыл глаза, ухмыльнувшись. Андреа старательно делала спокойное лицо, но расширившиеся зрачки и сбитое дыхание свидетельствовали о том, что ей как минимум страшно. Милая, храбрая, невероятно сладкая Андреа… он так и не понял, что она в нем нашла, но их взаимная тяга друг к другу не ослабевала. Пришла. Волновалась за него. Надо же. Пола и Арат не стали соваться, зная, что ему хочется выпить и он борется сам с собой, чтобы не скатиться обратно в бездну забытья, которую приносил алкоголь. Облегчение. Возможность ни о чем не думать. И Люсиль. Коварная, злая Люсиль, вопящая ему, какое он ничтожество.

— Она. Напоминает мне о том, каким я был. И о том, что я таким быть больше не хочу, — произнес Ниган, — мне хочется виски. Много виски. Но я не могу. Дашь мне выпить, а, Андреа? Принеси мне бутылку, милая, а я уж отблагодарю тебя так, что вовек не забудешь. Как тебе мысль?

— Не думаю, что ты действительно хочешь выпить. Иначе не сидел бы здесь, закрытый на замок и не ждал, пока тебя отпустит, — тихо сказала Андреа, — я бы могла тебя отвлечь, но только если ты уберешь подальше Люсиль. Она пугает меня до ужаса.

— В самом деле? — Ниган придвинулся ближе и провел битой в миллиметре от ее лица. — Она кусается, больно, ты права. Но ты… ты ей нравишься. Ей никто не нравится, а вот ты — да.

— Это… интересно, — Андреа задышала быстрее, чувствуя, как кожа стала влажной от выступившего ледяного пота. Страх сковывал ее, но она старалась не отодвигаться, пока он водил вокруг нее Люсиль, слегка задевая проволокой кожу. Поколебавшись пару мгновений, она принялась расстегивать блузку.

— Ты такая красивая, я говорил тебе? — он шумно выдохнул, глядя на ее грудь, прикрытую красным лифчиком с вышивкой. — Я смотрю на тебя и все идеально. Умная, сексуальная, смелая… невероятная женщина. Зачем тебе такой, как я?

— Ты мне нравишься, — дрожащим голосом произнесла Андреа, когда он провел по ее груди битой.

— Черт, — Ниган отшвырнул Люсиль подальше, — уходи, пока можешь, сладкая. Тебе не место с таким психом.

Андреа, протянув руки, не отрываясь смотрела в его печальные глаза.

— Иди ко мне, Джеффри. Просто иди ко мне…

Он с силой прижал ее к себе, уткнувшись в ее шею, что-то бормоча, а она гладила его по голове, повторяя, что никуда не уйдет.

Иезикиил молчал несколько минут, не зная, с чего начать. Разговоры о Шарлотте и Валери всегда давались ему нелегко. Его сестры не понимали, почему он не хочет сохранить все рисунки, кукол и другие вещи дочери на память. А он просто не мог их видеть, он даже воздухом в доме, где они жили, не мог дышать. Уехать было самым мудрым решением из всех, что он когда-либо принимал за свою жизнь. И вот призрак Валери снова с ним, снова пришел, чтобы мучить его чувством вины.

— Кто сказал тебе, Доун? — Иезикииль до боли сжал кулаки, увидев, что она плачет, беззвучно и отчаянно. — Я должен был сам… но… это тяжело для меня. Эти воспоминания. Пожалуйста, не плачь, это того не стоит.

— А что тогда стоит, Из? Мне интересно, почему ты скрывал это? Энид ненавидит меня. Она знает, что я — источник неприятностей для всех вас. Так зачем все это, Из? — пробормотала Доун, сердито смахивая слезы.

— Энид слишком много думает о том, что касается только меня и тебя, — сердито выговорил он, протянув руку, чтобы обнять жену, но она отшатнулась, скривив губы. Его сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Почему она так смотрит? Словно… словно уже что-то решила и просто ждет от него подтверждения своих выводов.

— Не нужно. Просто ответь, зачем ты женился на мне, — повторила Доун.

— Я хотел этого, — просто сказал он, — я хотел тебя, а ты нуждалась во мне. Ты и наш ребенок.

Доун пронзительно посмотрела на мужа, качая головой. Сапфировые глаза были полны боли и обвинения.

— Не наш. Мой. И Шона Грина, — прошептала она, — я не буду для тебя… ей. Я не хочу быть заменителем твоей жены и дочери, Иезикииль. Я даже не знаю, как ее звали!

— Почему ты… с чего ты взяла, что я искал… замену? — потрясенно выдохнул он. — Что ты придумала, Донни? Это не так!

— Тогда почему я и она так похожи?! — выкрикнула она, вскочив. — Я видела фотографию и кольца тоже, я… Я не буду так! Это… нечестно, я думала, что ты…

— Это неправда, Доун. Ты совсем не похожа на Валери, — проговорил Из, — И ты никогда не стала бы такой, как она, а девочка, которую ты носишь, никогда бы не стала Шарлоттой. Я не поступил бы так с тобой!

Доун закрыла глаза. Вот, значит, как их звали.