Детективное Агентство ХРУМ. Щелкунчик

Тут Максу показалось, что он споткнулся. Мальчик пытался удержать равновесие, но чувствовал, как проваливается куда-то, падает, при этом не понимая, вперёд или назад. Перед глазами всё расплылось, остались только светящиеся знаки, и в ушах гудел тот звук. Через пару секунд всё стихло, Макс открыл глаза и увидел ёлку. Да, он сидел прямо под ёлкой! Откуда она взялась в кабинете математики? Хотя нет, Макс был уже не в кабинете, а в какой-то другой, совершенно незнакомой ему комнате. Потолок гораздо выше, большие двустворчатые двери закрыты. Больше ничего Максу разглядеть не удавалось. Он как раз собрался встать, как вдруг услышал голос Марии Петровны:

– Кто обратился в полицию?

– Сам советник медицины Штальбаум. Ну, вы понимаете, Мария Петровна, у них с этой ёлкой – особая история, – ответил учительнице раскатистый зычный голос, как у Деда Мороза на утреннике. – А тут ни украшений, ни подарков…

Макс притаился, пытаясь из-за ветвей ёлки разглядеть говорившего.

– А ведь скоро придёт сам крёстный Дроссель-мейер со своими игрушками! – продолжал голос.

– Ты с ним не говорил ещё? – спросила Мария Петровна и стала зачем-то фотографировать ёлку.

– Не-а, не успел пока. Но он очень тревожный и подозрительный тип!

Тут собеседник Марии Петровны подошёл к ней, и Макс наконец-то смог его как следует разглядеть. Это был высокий бородатый мужчина, одетый очень странно. Широкая рубаха, как у старинных витязей на картинах, была заправлена во вполне современные тёмно-синие брюки. На ремне болтались множество кармашков, рация и даже наручники. Обут незнакомец был в массивные сапоги. Да и сам он был огромный, с широченными плечами, такому впору супергероя в боевике играть. Особенно большим он казался рядом с миниатюрной и утончённой учительницей.

– А что Штальбаум? – спросила Мария Петровна. – Когда он заметил пропажу игрушек? И где, собственно, дети?

Математичка вела себя так, будто всё ещё находилась в классе, а здоровяк был одним из учеников, да к тому же не сделавшим домашнее задание. Богатырь потупился и сообщил, что ни жену, ни детей Штальбаума не видел и вообще ничего не делал, потому что ждал Марию Петровну. Учительница раздражённо хмыкнула.

Затем в два коротких шага она оказалась возле Макса и молча встала над ним. Пожалуй, он ещё никогда не чувствовал себя так глупо. Сидеть на полу, да ещё под ёлкой, как забытый подарок, да в присутствии учительницы… Макс был готов провалиться сквозь землю, но смутно припоминал, что именно так сюда и попал.

– Здравствуйте, – только и смог он из себя выдавить, вставая на ноги.

– Ага! – заорал богатырь. – Попался! Вот он, воришка! Зачем ты игрушки стащил? Отвечай начальнику сказочной полиции!

– Сказочной чего? – удивился Макс.

– Полиции! Ты из какой сказки пробрался, вор?

– Я не вор! – возмутился Макс. – Я просто… я не знаю, как, но… я зашёл в кабинет и…

– Толком говори, а не то я… – накинулся на него богатырь.

– Тише, Добрыня, – спокойно произнесла Мария Петровна, невозмутимо наблюдавшая за тем, как здоровяк кричит на её ученика. – Успокойся. Это не вор.

– Но он подслушивал! Под ёлкой сидел! – не сдавался Добрыня.

– Это Максим, мой ученик. Он не из сказок.

– Да ладно? Не из сказок? А как же он попал сюда?

Всё это время Макс пытался сообразить, что значит «сказочная полиция». И как можно быть «из сказок» или «не из сказок». Но никаких идей на этот счёт у него не было. Тут он понял, что все ждут от него ответа, и сбивчиво начал объяснять, как совершенно случайно проходил мимо кабинета Марии Петровны, услышал странный звук и вошёл, чтобы выяснить, не представляет ли этот звук опасности… А потом…

– Ерунда, – отрезала Мария Петровна. – Говори как есть, Максим. Что следил за мной, подслушивал под дверью разговор, а когда я переместилась, последовал за мной в сказку.

– В сказку? – только и нашёлся что спросить Макс.

– А ты ещё не понял? Мы находимся в особом мире – можешь считать это чем-то вроде параллельной реальности. Это – мир сказок. Можно попасть в любую историю: авторскую, народную, мифологическую…

– И в какой мы сейчас?

– В сказке Эрнста Теодора Амадея Гофмана «Щелкунчик и Мышиный король».

– То есть… можно вот прям тут увидеть настоящего Щелкунчика? И этого… Мышиного короля с тремя головами?

– Вообще-то у него семь голов, – обиженным тоном поправил Макса богатырь. – Если Мария Петровна считает, что ты не виноват, я ей верю. Извини, что накинулся, и всё такое.

– А вы кто? – немного невежливо от смущения поинтересовался Макс.

Богатырь приосанился, заняв собой ещё больше места, и проговорил военной скороговоркой:

– Начальник сказочной полиции Добрыня Никитич, к вашим услугам.

– Ой! Добрыня Никитич… А вы… богатырь, да?

Здоровяк нахмурился и проворчал:

– Богатыри – в былинах, заруби себе на носу! А я – полицейский!

– Извините, просто вы так похожи… – Макс обернулся за поддержкой к Марии Петровне, но она, как оказалось, уже забыла про него и внимательно осматривала старинные часы, висевшие на стене.

– А что вы тут делаете, Мария Петровна? – спросил Макс.