Детективное агентство "Клык оборотня" (СИ)

Папа был рад меня видеть и был спокоен. Он даже и предположить не мог, какой сюрприз ждал его у нас.

— Добрый вечер, мои дорогие! — я получила поцелуй в щеку, Антон — крепкое рукопожатие. — Я всегда рад вас видеть. Но боюсь, просто так вы ко мне не приходите! Чай будете?

От чая мы благоразумно отказались. Не хотелось долго томить маму в одиночестве в чужом доме.

— Пап, а что было бы, если бы сейчас мама появилась перед тобой? — я хитро прищурилась и склонила голову на бок в ожидании ответа.

— Я был бы самым счастливым человеком на планете! — грустно вздохнул он.

— Но она же вышла замуж за Костю.

— Кости уже нет. Так что о чем речь? А её я никогда не переставал любить.

— Тогда, дорогой тесть, живо собирайтесь и поедем к нам, — повелительным тоном приказал Антон.

— Вы хотите сказать? — спросил отец, неверующе потряс головой и начал бледнеть.

— Но-но, — оборвал его приступ муж. — В обморок падать не надо. Там вас ждёт любовь всей вашей жизни. Она хочет видеть вас живым и здоровым.

— Да-да, конечно! — прошептал Стрешнев, прижав руку к сердцу и этим сильно напугал меня. Не хотелось бы терять отца, когда только его нашла. Антон, заметив моё волнение, кивнул в знак того, что понял. Подошёл к князю, сел рядом и взял его за руку. Отец начал дышать ровнее, его щеки покрылись румянцем.

— Что ты сделал? — шёпотом уточнила я, когда мы уже шли к магобилю.

— Всего лишь влил в родственника немного нашей знаменитой регенерирующей магии. Не хотелось расстраивать мою любимую жену! — с этими словами он чмокнул меня в макушку и подтолкнул к дверям магобиля. Виктор Алексеевич уже ждал нас внутри. Ему помог лакей. Машина с тихим рокотом завелась и покатила к нашему жилищу.

Когда мы приехали домой, Юля взволнованно сообщила, что мадам Стрешнева нас не дождалась, а прилегла отдохнуть и уснула.

— Велите разбудить госпожу? — уточнила девушка, вопросительно глядя на хозяина.

— Нет-нет, пусть отдыхает! — ответил за нас Виктор Алексеевич. — Я столько лет ждал, что пару часов смогу подождать ещё!

— Юля, тогда вели подавать чай! — приказал Антон. Мы расселись на диване и креслах в ожидании маминого пробуждения.

Она, конечно, устала и переволновалась. Снова очутиться в мире, откуда ушла, казалось бы, навсегда двадцать лет назад! Мы тем временем с Антоном потягивали ароматный напиток. А вот отцу, похоже, кусок в горло не лез. Он нервно переставлял чашку в блюдце и обратно на стол, вертел её из стороны в сторону, не в силах определить, какой рукой будет держать чайную ручку. Скомкал в комочки пять ни в чем не повинных салфеток и раскрошил до мелкой крошки печенье.

Салфеток было не жалко. Мы вполне в состоянии позволить себе эти траты. Понимая состояние родителя, я бы простила ему не то, что пять штук, а даже пять пачек. А вот к печенью отношение было особое. Меня бабуля всегда воспитывала, что к хлебу нужно относительно уважительно, крошить и кидать его ни в коем случае нельзя!

Бабуля! Вот отличный повод отвлечь папу от мыслей.

— Пап, ответь мне на вопрос, пожалуйста! — попросила я. А он поднял взгляд, дёрнул вопросительно головой и застыл в ожидании продолжения.

— Скажи, моя бабуля — это кто на самом деле? Я так понимаю, что она ни при каких обстоятельствах не могла быть маминой мамой, как мне всегда говорили. И сейчас, глядя на тебя и вспоминая папу Костю, я думаю, что она, скорее, ваша родственница.

Папа задумался на секунду, покачал головой:

— Точно не скажу, но подозреваю, что это наша с Костей тётка. Она Костику фактически заменила мать. И когда он ушёл в другой мир, она исчезла вместе с ним.

— Тогда почему мне не представили её как вашу маму хотя бы? — этого я точно не понимала.

— Она женщина старого воспитания и старой закалки, — начал он после размышлений. И я его прекрасно понимала. Сколько мудрых мыслей вложила она в мою голову! Не устаю говорить ей спасибо. — Она была старой девой. Замуж никогда не выходила, поэтому и носила девичью фамилию Дежнева.

Я согласна кивнула, ведь всю жизнь была уверена, что это мамина девичья фамилия.

— И, если бы она представлялась Костиной матерью, у нас бы точно решили, что он бастард. Ведь его мать не носит знаменитой княжеской фамилии. А для неё это было бы величайшим позором, — вздохнул папа, покачав головой.

— Но её в нашем мире никто же не знал! — возразила я. — И когда мои родители делали документы, они могли сделать ей любой паспорт.

— Паспорт? — нахмурились оба мужчины разом.

— Пачпорт! — поправилась со смехом я. — Всё же в наших языках есть малюсенькие различия.

— Паспорт? Какое смешное слово! — хмыкнул Антон. Я же благоразумно промолчала. Стоит ли спорить с мужем из-за таких пустяков? Если ему слово кается смешным, пусть смеётся.

А отец объяснил дальше бабулины мотивы:

— Да, им пришлось делать у вас документы. И, наверное, ты права. Она могла взять любую фамилию. Только княгиня Дежнева никогда не опустилась бы до того, чтобы жить под чужой фамилией. А любить собственную внучку ей это нисколько не мешало.

— Да, они и с мамой хорошо жили! — согласилась я.