Детективное лето

— Тебя еще не хватало! — прикрикнул на него капитан — и городской сумасшедший исчез.

Мехреньгин вытащил из-за пазухи листок, на котором Ленский нарисовал орудие убийства, привстал на цыпочки и потянулся к бронзовому копыту, чтобы приложить к нему рисунок. Дотянуться до копыта никак не удавалось, но и без того было видно, что формы рисунка и копыта практически совпадают. Капитан вытянулся, как мог, но ему не хватало нескольких сантиметров.

Вдруг снизу раздался свист и грозный голос:

— Гражданин, немедленно покиньте памятник!

Мехреньгин опустил взгляд.

Около ограды стоял молодой полицейский в форме с погонами сержанта.

— Я кому сказал? Немедленно слезайте!

— Спокойно, сержант! Все под контролем!

— Что значит — спокойно? Что значит — под контролем? Я сказал — слезайте! — и сержант перелез через ограду.

Мехреньгин спустился ниже и показал сержанту свое удостоверение:

— Капитан Мехреньгин! Я здесь следственный эксперимент провожу!

Сержант вытянулся, приложил руку к козырьку:

— Извините, думал, очередной псих… знаете, сейчас что ни день, так кто-то пытается селфи с памятником сделать. А что это за эксперимент?

— Да, понимаешь, у нас этот памятник по одному делу проходит. Вот я и хочу снять у него отпечатки пальцев… то есть копыт.

В глазах сержанта светилось недоверие, но он не посмел спорить со старшим по званию.

— Ты вот что, сержант! — оживился Мехреньгин. — Ты мне помоги. Залезь сюда и помоги мне дотянуться.

Сержант вскарабкался на постамент, подсадил Мехреньгина, и тот сумел совместить рисунок Ленского с копытом.

Они совпали.

«Ну, надо же, — с тоской констатировал Мехреньгин, — один в один».

Он поднял голову, отсюда до головы Петра было гораздо ближе, и капитан четко видел, что царь грозно хмурит брови, и если бы мог говорить, то давно уж высказал бы он капитану все, что думает, в самой нелицеприятной форме. Крут был государь, ох крут в гневе, это все знают.

«На меня-то ты за что злишься?» — вздохнул Мехреньгин.

Он слез с постамента и пошел через площадь к себе в отделение. Солнце светило совсем по-летнему, капитану было жарко, и от этого, наверное, в голове у него все смешалось. Ему показалось, что он сидит в своем крошечном кабинетике, который делит с напарником Жекой, и допрашивает самого царя. Петр Первый сидит напротив, разумеется, без лошади, и выглядит как самый обычный человек.

— Вот видите, Петр Алексеевич, — говорит ему Мехреньгин и показывает рисунки, — рана на голове потерпевшего полностью соответствует размеру и форме копыта вашего коня. Так что перестаньте запираться и ответьте честно: как вы убили гражданина Михайловского и, самое главное, — за что?

— Вот именно, — царь насмешливо усмехается в ответ, — на черта он мне сдался, я его знать не знал. Какой у меня может быть мотив?

— Ну… возможно, вы случайно ехали мимо, не заметили… тогда оформим как непредумышленное убийство, срок будет меньше…

— Ты, Мехреньгин, дурака-то не валяй! — рявкнул царь голосом полковника Лося и вдруг загудел.

Мехреньгин очнулся и осознал себя стоящим посреди площади, и какой-то джип истошно крякал, и водитель его высунулся и крутил пальцем у виска — развелось, дескать, психов, сами под колеса лезут.

Капитан вздохнул и отправился в родное отделение, подумав по дороге, что скажет ему полковник, если он обвинит памятник в убийстве. Выходило, что ничего не скажет, а просто вызовет перевозку из психбольницы.

Напарники вернулись в галерею «Грифон». Жека был сытый и молчал.

Колокольчик звякнул. В глубине галереи зазвучали шаги.

Мехреньгин повернулся, ожидая снова увидеть чудное голубоглазое создание — но вместо прежней девушки перед ними появилась высокая женщина в дорогом темно-сером костюме, с собранными в прическу темными волосами. Несомненно, красивая женщина, но однозначно не чудное видение.

— Я вам чем-то могу помочь? — произнесла она заветную фразу.

Правда, на этот раз в этой фразе ощущался некий подтекст, казалось, что на самом деле дама хочет сказать совсем другое: вы, ребята, не ошиблись ли дверью? Вам, наверное, не сюда, а в магазин «Все для дома». Там ваши костюмчики-ботиночки будут в самый раз, а в нашей галерее вы смотритесь какими-то инородными телами…

— Белкина Татьяна Дмитриевна? — осведомился Жека официальным тоном, чтобы сбить с нее спесь.

— Допустим! — Женщина оглядела его с ног до головы и снова — в обратном порядке.

— Мы должны сообщить вам… — начал Мехреньгин и вдруг замолчал — он увидел, как за спиной хозяйки появилась та самая девушка, то самое чудное виденье с голубыми глазами. В руках у нее был какой-то громоздкий стеклянный предмет.

— Что вы хотите мне сообщить? — напомнила ему хозяйка галереи.

Мехреньгин осознал, что молча стоит, не сводя взгляд с голубоглазого чуда.

Жека, как и полагается напарнику, пришел ему на помощь:

— Мы должны сообщить, что ваш бывший муж, гражданин Михайловский Герман Петрович, найден сегодня утром мертвым. Точнее, убитым.