Детективные романы и повести

Я не видела, как она брала кониин. Я допускаю, что она взяла его для себя. Но я не очень верю этому. Мне кажется, она принадлежала к разряду тех ревнивых и властных женщин, которые не выпустят из рук то, что считают своей собственностью. И мне кажется: она решила, что скорее убьет Эмиса, чем отдаст его другой.

На следующее утро я случайно стала свидетельницей окончательного объяснения Каролины с Эмисом. Я сидела на террасе и слышала их разговор в библиотеке. Эмис был выдержан и спокоен. Он просил ее быть благоразумной. Он сказал, что он по-прежнему хорошо относится к ней и к ребенку, обеспечит их будущее. Затем он сказал, повысив голос:

— Пойми, я все равно женюсь на Эльзе, и ничто не сможет остановить меня. Ведь мы с тобой договорились предоставить друг другу свободу.

Каролина сказала ему:

— Поступай как хочешь, но помни, что я тебя предупредила.

Голос ее был совершенно спокоен, но в нем слышалась какая-то странная нота. Эмис сказал:

— Что ты хочешь этим сказать, Каролина?

Она ответила:

— Ты принадлежишь мне, и я не намерена давать тебе свободу. Я скорее убью тебя, чем соглашусь отдать этой девушке!

Как раз в эту минуту на террасу вошел Филип Блейк. Я встала и пошла ему навстречу. Мне не хотелось, чтобы он слышал их разговор.

Вскоре вышел Эмис и сказал, что пора идти работать. Мы вместе направились к «Батарее». Он был неразговорчив и сказал только, что Каролина злится, но что сейчас он хочет сосредоточиться на работе; через день-два картина будет закончена.

— Я дорого заплатил за нее, Эльза, — сказал он. — Но это лучшая моя вещь.

Немного погодя я вошла в дом, чтобы взять кофточку, так как погода была ветреная. Когда я вернулась, я увидела в «Батарее» Каролину; полагаю, что она пришла для окончательного объяснения. Здесь же находились братья Блейк.

Именно тогда Эмис сказал, что он хочет пить, что пиво теплое, а он с удовольствием выпил бы холодного. И Каролина сказала очень естественным, почти дружеским тоном, что она принесет ему пива из холодильника. Какая актриса!

Минут через десять она принесла ему бутылку пива. Эмис был поглощен работой. Она налила пива в стакан и поставила около мольберта. Ни Эмис, ни я на нее не смотрели: он сосредоточенно писал, а я позировала не шевелясь.

Эмис выпил стакан пива залпом. И тут же сделал гримасу, сказав, что оно хоть и холодное, но не вкусное. Я, конечно, ничего не заподозрила. Я засмеялась:

— Больная печень!

Убедившись, что он выпил весь стакан, Каролина ушла.

Минут через сорок Эмис пожаловался на скованность в руках и ногах.

— Ревматизм. Старость, Эльза. Тебе придется ухаживать за старым инвалидом.

Я ответила какой-то шуткой, хотя видела, что он морщится от боли и двигается с трудом. Мне и в голову не пришло, что это — не ревматизм. Потом он пододвинул скамейку и продолжал писать сидя, откинувшись на спинку скамейки. Он и прежде иногда делал так, поэтому я не сочла такую позу страннрй.

Прозвенел звонок ко второму завтраку, но Эмис сказал, — что завтракать он не пойдет. Это тоже случалось неоднократно, и я подумала, что даже лучше, если он не встретится за столом с Каролиной.

За нами пришел Мередит Блейк. Он заговорил с Эмисом, но Эмис только буркнул ему в ответ. Мы пошли в дом, оставив его одного — умирать. Если бы я знала — может быть, врач мог бы еще спасти его. О, почему я… Но какой смысл терзать себя теперь? Я была слепа, я была глупа…

Что же еще сказать? Каролина с гувернанткой пошли туда после завтрака, за ними пошел Мередит. Но вскоре он прибежал и сказал, что Эмис мертв.

И тогда я поняла! Я поняла, что это дело рук Каролины. Как она посмела? Его — такого сильного, жизнерадостного, талантливого! Как она посмела потушить весь этот огонь? И только ради того, чтобы не отдать его мне!

Отвратительная, презренная, жестокая, мстительная женщина!

Я ненавижу ее. Ненавижу до сих пор. Почему ее не повесили? Ее следовало повесить. И даже такая казнь была бы слишком гуманной».

X

Рассказ Сесилии Уиллиамс

«Дорогой мсье Пуаро.

Прилагаю отчет о событиях, невольным свидетелем которых мне пришлось стать.

Пишу вам обо всем совершенно откровенно, ни о чем не умалчивая. Я не возражаю против того, чтобы вы показали мои записки Карле Крэль. Они могут причинить ей боль, но я стою за правду — паллиативы приносят только вред. Человек должен обладать мужеством смотреть правде в глаза, иначе жизнь не имеет никакой цены. Наибольший вред приносит нам тот, кто нас ограждает от действительности.

С искренним уважением…

Меня зовут Сесилия Уиллиамс.

В 19… году я была приглашена в семью миссис Крэль в качестве гувернантки к ее младшей сестре Анджеле Уоррен. Мне в то время было сорок восемь лет.

Я приехала в Олдербери — очень красивое поместье, принадлежавшее семье Крэль на протяжении многих поколений, — и приступила к своим обязанностям.