Детективные романы и повести

— А ведь по ее виду этого-не скажешь! — заметил Джэпп. — Сколько же это будет в переводе на английские… Ого! Более ста тысяч фунтов! Вот это да!

— Мадемуазель Анна Морисо будет очень богатым человеком, — сказал Пуаро.

— Но ведь ее не было в числе пассажиров, — сухо заметил Джэпп. — Хотя, конечно, она могла подозревать, что ее мать убьют ради денег. А сколько ей может быть лет?

— Право же, не могу вам точно сказать. Что-то около двадцати четырех, двадцати пяти.

— Вряд ли нам как-то удастся связать ее с этим преступлением. Пожалуй, следует обратиться к вопросу о шантаже. Ни один из пассажиров не признался в знакомстве с мадам Жизель. Кто-то из них нагло лжет. Нужно выяснить, кто именно. Нам во многом помогли бы ее деловые бумаги. Как вы думаете, Фурнье?

— Друг мой, — ответил быстро француз, — сразу же, как только стало известно о ее смерти, я направился к ней домой. В доме есть сейф, где хранились все документы. Но все они оказались уничтоженными. Их сожгли.

— Сожгли? Но кто?

— У мадам Жизель была служанка Элиза, она ей очень доверяла. Элизе было приказано в случае несчастья с хозяйкой открыть сейф — секрет замка ей был известен — и сжечь все бумаги.

— Что? Но ведь это поразительно! — воскликнул Джэпп.

— Дело в том, — сказал Фурнье, — что у мадам Жизель был свой закон чести. Она доверяла тем, кто доверял ей. Она обещала своим клиентам вести с ними честную игру. И хотя она бывала иногда безжалостной, она хранила верность своему слову.

Джэпп, лишившись дара слова, только качал головой. Все четверо молчали, размышляя о странностях характера погибшей женщины.

Мэтр Тибольт поднялся.

— Я должен вас покинуть, господа. У меня деловое свидание, которое я никак не могу отложить. Если вам понадобятся еще какие-нибудь сведения, я к вашим услугам в любое время. Адрес мой вам известен.

Он церемонно обменялся со всеми рукопожатиями и вышел.

Глава седьмая. ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ

После ухода мэтра Тибольта трое оставшихся сдвинули свои кресла поближе к столу.

— Что ж, продолжим, — сказал Джэпп, сняв с ручки колпачок. — Итак, в самолете было одиннадцать пассажиров, вернее, не в самолете, а в хвостовом салоне. Остальные пассажиры в счет не идут. Итак, одиннадцать пассажиров и два стюарда, всего тринадцать человек, в их числе мосье Пуаро. Один из двенадцати убил женщину. Среди них есть англичане и французы. Французов я передаю в руки мосье Фурнье. Англичан беру на себя. В Париже тоже придется наводить соответствующие справки. Это уже будет вашим делом, Фурнье.

— Не только в Париже, — заметил Фурнье. — В летние месяцы Жизель занималась своими делами и на курортах, в Довилле, в Ле Пине, в Вимрё. Она даже ездила на юг, в Антиб, Ниццу и другие места.

— Кстати, кто-то из пассажиров «Прометея» упоминал Ле Пине, я это помню. На этом мы должны сосредоточить наши усилия. Затем следует вплотную заняться самим убийством, доказать обоснованно, у кого из пассажиров была наиболее удобная позиция для убийства жертвы из этой трубки.

Он развернул большой лист бумаги с вычерченным на нем планом салона самолета и разложил его в центре стола.

— Таким образом, мы уже готовы к предварительной работе. Для начала я бы предложил обсудить каждого из пассажиров и решить, где искать вероятное, а где — и это важнее всего! — возможное. Мы исключаем из этого списка мосье Пуаро. Остается всего одиннадцать человек.

Пуаро печально покачал головой.

— Вы, друг мой, очень доверчивы. Я бы не стал доверять никому. Никому!

— Ну, уж если вы так настаиваете, оставим и вас в списке, — добродушно сказал Джэпп. — Теперь стюарды. По-моему, ни одного из них нельзя подозревать. Вряд ли можно предполагать, чтобы они занимали большие деньги, и, кроме того, обоих охарактеризовали как честных и рассудительных парней. И все же, с точки зрения возможности совершения преступления, мы должны и их иметь в виду. Они все время передвигались по салону и вполне могли занять такое положение или встать таким образом, чтобы суметь применить эту трубку. Я хочу сказать, выстрелить из нее, правильно прицелившись. Хотя я никак не могу себе представить, чтобы стюард мог выстрелить отравленной стрелой из трубки в салоне, где полно народу, да так, чтобы на него никто не обратил внимание. По опыту я знаю, большинство людей слепы, как летучие мыши днем. Но ведь всему есть предел! Конечно, в каком-то смысле все это применимо к каждому пассажиру. Но ведь это безумие, чистое безумие — совершать преступление именно таким образом. Ведь здесь едва ли один шанс из ста не оказаться схваченным на месте преступления. И этому парню, должно быть, чертовски повезло. Из всех самых глупых способов убийства…

Пуаро, который сидел, полузакрыв глаза, и тихонько курил, вдруг прервал его вопросом.

— Значит, вы считаете, что убийство совершено глупым способом?

— Конечно. Ведь это же настоящее безумие!

— И тем не менее оно увенчалось успехом. Вот мы, трое бывалых людей, сидим здесь, рассуждаем и не находим ни малейшей зацепки, чтобы сказать, кто это сделал. Вот это — успех!