Дети Агамемнона. Часть I. Наследие царей

— Подоприте дверь чем-нибудь тяжелым и уходите!

Несколько человек взялись за массивную скамью, стоявшую у стены, и потащили ее к двери. Послышались гулкие удары — микенцы били мечами и щитами по внезапной преграде, но тяжелое дерево и прочный засов не поддавались. Пока что…

К Неоптолему подошел Пандар, зажимающий рукой кровоточащий бок:

— Мы выберемся, повелитель?

Неоптолем посмотрел ему в глаза и увидел в них смертельную тоску. Пандар был прекрасным бойцом, но дома его ждали красавица-жена и двое сыновей. Воину хотелось выжить, чтобы встретиться с семьей.

— Не падай духом, еще не все потеряно. Доберемся до кораблей, и мы свободны!

Пандар кивнул и отошел. Тем временем возведение заслона было закончено. Неоптолем оценил взглядом его прочность: у двери образовалась целая гора из мебели. Как ни бесновались микенцы, прорыв или обход займет у них немало времени.

— Выдвигаемся, живее!

Заметно поредевший отряд бросился к противоположному выходу. Скоро они окажутся на свободе, если только воины Идоменея не успеют перекрыть им путь. Неоптолем обернулся на бегу: где-то там, позади, осталась Гермиона, остались все его мечты… Сегодня все пошло прахом.

Но если боги будут благосклонны, однажды он все-таки добьется своего!

Когда дверь с оглушительным треском упала на пол, а все препятствия были отброшены в сторону, микенцы ворвались в опустевший зал. Быстро оглядевшись по сторонам, Орест велел продолжать преследование. Эта кровавая ночь еще не завершилась, и последнее слово в споре между Микенами и Фтией пока не было произнесено.

Глава 29

Везение все же не до конца им изменило. По крайней мере, так подумал Неоптолем, когда его отряд без помех миновал подсобные помещения с бочками, амфорами и тускло горящими масляными лампами. Позади слышался слабый шум погони — к микенцам наверняка присоединились солдаты Крита, — но у лазутчиков оставалось еще немного времени для успешного побега. Им удастся выбраться живыми… если не возникнет заминки у выхода.

Однако у ступеней, ведущих к выходу из кладовой, мирмидонцев караулило сразу пять стражников с тяжелыми бронзовыми щитами. На то, чтобы их сразить, ушли драгоценные мгновения, а отряд Неоптолема сократился до жалких девяти человек. Тем временем в противоположный конец помещения ворвались преследователи, их оказалось еще больше, чем раньше. Мирмидонцы уже не успевали покинуть дворец. Пандар замедлил шаг и бросил взгляд на бок, из которого толчками вытекала темная кровь. Затем крикнул:

— Я задержу их! Бегите, не теряйте времени!

Неоптолем кивнул: было не до возражений. Он повел своих людей к выходу вверх по лестнице, а раненый воин встал у ее подножия.

Подъем был узкий — по нему мог пройти лишь один человек. Враги остановились перед Пандаром. Из их рядов вышел черноволосый мужчина с обнаженным клинком.

— Экий ты страшила, приятель, — почти дружелюбно бросил ему Пандар, разглядев на лице уродливые шрамы.

Ничего не ответив, тот двинулся вперед. По манере держать оружие, по спокойствию в глазах Пандар понял, что перед ним крайне опасный соперник. Сам же он был ранен, и с каждой каплей крови из тела уходили силы… Однако воин все же намеревался дорого продать свою жизнь.

Жаль, детей увидеть больше не доведется. Неоптолем наверняка позаботится о них… Если сам сможет спастись, конечно.

Не раздумывая более, Пандар шагнул навстречу собственной смерти.

* * *

Взбежав по лестнице, Неоптолем кое-как отдышался, возвращая контроль за телом. Передышка длилась всего ничего, но царевич снова бросился вперед. Пандара ему было не жаль: лучше умереть с честью в бою, чем медленно страдать в море от воспаленной раны.

Впереди показалась спасительная дверь — выход из Кносского дворца. Там у мирмидонцев появится возможность скрыться в сумраке! Как именно добраться до кораблей, Неоптолем решит, когда наконец вдохнет столь желанный ночной воздух… А пока — прочь из дворца, похоронившего его надежды!

Скольких сумел убить Пандар? Задержал ли погоню? Кто знает…

Вот и она — дверь, ведущая наружу. Тяжелый засов не стал помехой: двое мужчин откинули его, а остальные приготовились к возможной стычке со стражей снаружи. Глоток свежего ночного воздуха… Наконец-то свобода!

Неоптолем торжествующе вскинул кулак. И… оцепенел, не веря своим глазам.

Кносский дворец стоял на возвышенности. Дорога от него извивалась, подобно упругому телу змеи, и скользила с холма все ниже и ниже. По ней двигалось множество силуэтов, едва ли различимых в ночной тьме, если бы не отблески факелов. Огонь плясал, отражаясь в металле доспехов и оружия. Отрезая Неоптолему путь, к Кноссу поднимались люди. Их было куда больше, чем оставшихся в живых мирмидонцев.

Что это, Гадес всемогущий, значило?..