Дети Агамемнона. Часть I. Наследие царей

Сощурившись, Электра глядела на пронизанное светом набежавшее облачко. Ифигении, хорошо знавшей сестру, стало не по себе от ее удивительно спокойного тона — без вызова, без насмешки, без привычных страстей. Поэтому она протянула руку и погладила сестру по голове — ласково, успокаивающе. Такую вольность Ифигения себе позволяла, лишь когда была уверена в том, что за ними не наблюдают.

— Я буду думать о нем каждый день, — вздохнула Электра.

— Как и я. Хочется верить, что Орест не ввяжется в какое-нибудь приключение и не станет принимать решения на горячую голову.

— Если и станет, не страшно. Главное, чтобы ему не пришлось об этом пожалеть.

Ифигения кивнула в ответ. И тут тишину прорезал клекот, совсем не похожий на мирное щебетание ласточек. Так могла кричать только самая могучая, самая вольная птица на свете.

Царевны одновременно выглянули из окна.

На крышу микенского дворца приземлился огромный орел, владыка неба. Утренний ветерок ворошил его густое оперение. Электра не удержалась и восторженно ахнула — орел понял, что его заметили. Он покосился на дочерей Агамемнона желтым глазом, а затем нехотя расправил крылья и сорвался с места прочь.

Могучая птица стремительно уменьшалась в размерах, покидая Львиный город. Электра толкнула сестру в бок:

— Он полетел в ту сторону, куда уехал Орест!.. Считаешь это добрым знамением?

— Как знать… Но чаще всего орел сулит победу и успех в делах. — лицо Ифигении засияло по-детски невинной улыбкой. — Надеюсь, брат увидит его.

Глава 7

Город Пилос медленно удалялся, скрываясь за каменной косой. Утреннее море казалось на удивление приветливым и спокойным, на небе не было ни единого облачка — хороший знак для мореплавателя. Корабли успешно покинули сияющее лазурью мелководье, и вошли в бескрайний простор, насыщенный глубоким сине-зеленым цветом.

Орест стоял на носу «Мелеагра», своего главного судна. По правую руку царевича находился его помощник Дексий, который одновременно отвечал за гребцов и охрану. Это был молодой мужчина крепкого телосложения; его аккуратно стриженная борода, хорошая одежда и висевший на поясе дорогой клинок выдавали человека знатного рода. Он внимательно вслушивался в плеск весел и скрип дерева.

— По крайней мере, «Мелеагр» идет хорошо. Будем надеяться, те двое ему не уступают.

— Ты же лично все проверил. Раз десять, наверное, — Орест успокаивающе улыбнулся. — Наши корабли надежны и быстроходны. Беспокоиться не о чем!

— Я лишь соблюдаю осторожность, пока не увижу их в деле, — Дексий махнул рукой в сторону двух кораблей позади. — Но ты прав, это хорошие суда. «Арктос» — настоящий старый боец. После недавней починки он легко переживет десяток штормов. Хотя лучше обойтись без этого… А «Эвриал» совсем новый и удивительно прочный на вид. Про наш «Мелеагр» и говорить не стоит, ведь его когда-то строили для самого пилосского царя!

— Странно, что царь Нестор так легко уступил нам корабль, на котором можно доплыть до Колхиды. «Мелеагр» прекрасен.

— А я вот не вижу в этом ничего странного, — насмешливо фыркнул Дексий. — Всем известно, что старый владыка даже ноги моет с осторожностью, боясь утонуть в купальне… Полагаю, его «Мелеагр» строился лишь для отвода глаз. У Пилоса могучий флот, но вот повелитель не из тех, кто покидает уютный дворец по собственному желанию!

— Похоже на правду, — Орест засмеялся и бросил прощальный взгляд на Пилос, прежде чем тот окончательно скрылся из глаз. — Похоже, Нестору с лихвой хватило путешествия на «Арго» в юные годы… На этом запасы его сумасбродства иссякли.

Дексий кивнул:

— Они с Одиссеем хоть и старые друзья, но характером — полные противоположности. Говорят, владыка Итаки возвращается домой два-три раза в год, а то и реже!

— Мне кажется, старина Одиссей однажды просто забыл, что он царь… А напомнить ему об этом никто не осмелился, — пошутил Орест.

— Все так! Он отправит за борт любого, кто укажет ему на жестокую действительность! Хоть я и видел Одиссея лишь пару раз, но уверен, что в теле этого старика таится юная, горячая душа, — заявил Дексий, после чего пробежался взглядом по кораблю. Его пытливый взгляд подмечал все: слаженную работу гребцов, надежно закрепленный груз, устойчивость судна. Даже во время дружеской беседы этот человек не забывал следить за порядком на судне.

Очертания берега постепенно помутнели в морской дымке, превратившись в полупрозрачную узкую полосу. По команде Дексия сменились гребцы: одна половина ушла на заслуженный отдых, а другая — взялась за весла. Как Орест задумывал, команда состояла из микенцев и нанятых в Пилосе моряков — хоть и не все, но многие уже не раз выходили в море. Большинство также умело обращалось с оружием: всегда оставался риск стычки на суше или море, и терять кого-либо Оресту не хотелось.