Дети Агамемнона. Часть I. Наследие царей

Гермиона не дала ему договорить:

— Так оставайся! Что тебе мешает?

Этот вопрос прозвучал против воли, обогнав голос разума; царевна почувствовала, что ее откровенность перешагнула незримую черту. Это было ужасно неловко… Однако нестерпимо хотелось услышать ответ.

Гермиона заглянула прямо в глаза микенца: в них читались удивление и радость. Вдруг выражение его лица резко изменилось, стало злым. Орест отпрянул от нее.

Пораженная этой переменой, Гермиона не успела ничего спросить, а лишь почувствовала позади себя какое-то движение. Она обернулась — Неоптолем промчался мимо, оттолкнув царевну от себя и замахнувшись на микенского царевича.

Громадный кулак рассек воздух. Если бы не сноровка, Орест получил бы сокрушительный удар по голове. Однако он успел отскочить и, улучив момент, стукнул мирмидонца в живот. Это было все равно что атаковать бронзовый щит; кулак Ореста наткнулся на твердое сплетение мускулов. Неоптолем, рыча, вновь бросился в атаку.

Второй замах достиг цели: Орест почти увернулся, но кулак все же задел его скулу. От этого, казалось бы, незначительного удара царевичу показалось, что на него рухнуло бревно. Он едва устоял на ногах.

— Остановитесь! Неоптолем, прекрати! — закричала Гермиона, но мирмидонец был глух к любым призывам.

К счастью, он оказался не слишком проворным. Пока Неоптолем готовился к новой атаке, Орест успешно применил прием, которому обучился у старого Телефа — ударил ногой точно в коленную чашечку. Гигант взвыл и отступил, хромая. Но тут же широко расставил руки, явно собираясь применить захват. Вырваться из его тисков микенец уже точно бы не сумел.

Драке не суждено было продолжиться. Перед разъяренным Неоптолемом встали сразу двое — Дексий и Пилад. Им понадобилось всего несколько мгновений, чтобы добраться до места поединка и прикрыть Ореста.

Как бы ни был зол Неоптолем, он сумел оценить, что расклад сложился не в его пользу. Насмешливо захохотав, мирмидонец ткнул пальцем в бледного Ореста, сжавшего кулаки за спинами защитников:

— Что, трое на одного, недостойный сынок великого отца?.. Великие боги, да ты просто слабак! Выйди и дерись со мной, как подобает мужчине. Или ты — девица, которая боится подпортить смазливое личико?!

Насмешка подействовала: Орест с проклятием шагнул к Неоптолему. Однако Пилад сильной рукой схватил его за плечо и оттянул назад. Никто в пылу ссоры не заметил, как критская царевна решительно зашагала прочь.

— Оставьте нас, — сквозь зубы сказал Орест своим товарищам. Те отрицательно покачали головами. Пилад ответил спокойным, но твердым голосом:

— Это глупо. И может быть ловушкой.

— А ты кто такой, чтобы его выгораживать, страшила? — с усмешкой спросил мирмидонский царевич.

Пилад ничего не сказал, но поднял на гиганта обжигающе-ледяной взгляд. И Неоптолем внезапно почувствовал, как по шее и спине пробежали мурашки. В глазах покрытого шрамами мужчины читалось нечто, что заставило мирмидонца сжаться, почувствовать себя меньше и слабее.

Человек напротив был ниже, но что-то в его облике подсказывало, что он привык повелевать и мог заставить других слушаться. Более того, был очень, очень опасен… Неоптолем, несмотря на природную порывистость, следовал своему чутью и вовремя распознал угрозу. Так хищник признает более опытного и сильного соперника.

Пилад, уловив нерешительность мирмидонца и с ходу определив ее причину, снисходительно улыбнулся. Все еще не было сказано ни слова, однако Неоптолема словно окатили холодной водой.

Воспользовавшись заминкой, Дексий заявил, четко проговаривая каждое слово:

— Царевич Неоптолем, хочу напомнить, что Орест — старший сын великой Клитемнестры и брат нынешнего правителя Микен. Столкновение между вами может иметь для Фтии далеко идущие последствия.

Неоптолем едва боролся со злобой. Ему захотелось броситься на всех троих сразу… Рука гиганта необдуманно погладила рукоять ножа на поясе. Заметив это, Пилад резко бросил:

— Только попробуй обнажить оружие! Клянусь, мирмидонский трон в тот же миг лишится наследника. Старый Пелей уже потерял своего лучшего сына — будет печально, если останется и без… второго.

Это был жестокий, точно рассчитанный удар. Кровь отхлынула от лица Неоптолема. Но прежде чем он отреагировал, раздался сердитый низкий голос:

— Что здесь происходит?

Обернувшись, все увидели самого Идоменея. Критский царь раскраснелся от выпитого вина, но его глаза смотрели ясно, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Рядом стояла его дочь. Гермиона решила не дожидаться, пока кто-то пострадает, и сразу направилась к правителю острова.

Идоменей явился в сопровождении пяти вооруженных стражников с копьями: это должно было сдержать даже самых несговорчивых мужчин. Орест и Дексий с облегчением выдохнули, Неоптолем быстро убрал руку с ножа. Могло показаться, что еще мгновение назад не затевалось никакой ссоры. Один Пилад, хоть и держался спокойно, все еще выглядел так, будто по-прежнему ожидал нападения.

— Драка в праздничную ночь? Какой позор, Неоптолем, — гнев Идоменея был направлен на одного мирмидонского царевича.