Дети Антарктиды. На севере

— Я все сделаю. — Арина положила банку в рюкзак. — Завтра соберу еще.

Матвей коснулся ее плеча и устало улыбнулся.

— Спасибо, — поблагодарил он ее.

— А можно мне с вами? — нарушил молчание Тихон, обратившись к собирателю.

— Нет, ты останешься с остальными. А вот ты, Юдичев… — Он встретил удивленный взгляд капитана. — Ты пойдешь с нами.

— С чего бы это? — огрызнулся Максим.

— Потому что пора бы перестать сидеть на шее у остальных.

— На шее? — Максим вскочил с места и указал на тележку со статором. — Я эту хрень вчера и сегодня тащил за собой часов шесть, где это я у вас на шее сижу?

Матвей не принижал труд Юдичева, даже напротив, мысленно благодарил того за молчаливое исполнение просьбы по перевозке статора. Истинной же причиной взятия Максима с ними на охоту крылась в ином — он попросту не хотел оставлять его наедине с остальной группой, в особенности с Машей и Тихоном, с которыми у него уже возникали стычки, и не раз. Кто знает, какая дьявольщина может вселиться в капитана первой экспедиции без тщательного за ним присмотра, и каких дел он может натворить? Положиться на глухонемого Домкрата и ослабшую Надю Матвей не мог, поэтому принял решение взять Юдичева с собой, уже заранее приготовившись к его малоприятной компании.

Матвей собственных подозрений касаемо Максима озвучивать не желал, поэтому решил выкрутиться иначе:

— Этого недостаточно. Нам с Лейгуром понадобится твоя помощь. Да и, к тому же, я думаю, ты будешь только рад избавиться от перетаскивания этой тележки.

Юдичев нахмурил брови и посмотрел на закрытый брезентом статор.

— Уж лучше эту хрень волочить, чем соваться в непроходимые дебри. — Он плюнул в костер. — А и хрен бы с ним, лес так лес. Можно подумать, мое мнение здесь кого-то интересует.

У Матвея даже на душе полегчало от мысли, что не придется уговаривать этого упрямца силой.

— Не знаю… — с волнением произнесла Маша, — у меня от этой затеи с охотой плохое предчувствие.

— С голоду предлагаешь сдохнуть? — огрызнулся Юдичев. — Так это запросто.

— Я не о том! — ответила она, строго посмотрев в глаза капитану, а потом обратилась к Матвею, сменив гнев на милость. — Может, нам все-таки стоит переждать здесь? Хотя бы сутки, не больше. Да и Наде, быть может, полегчает.

— Я бы и рад, Маш, — выдохнул Матвей, — но я не хочу рисковать. Эти новые мерзляки не дают мне покоя, лучше убраться от них как можно дальше.

Маша тяжело выдохнула.

— Надеюсь, ты прав… — ответила она.

Глава 7 Признание

Лейгур растормошил остальных, когда первые лучи солнца блеснули на горизонте.

Наде с виду самую малость полегчало, по крайне-мере ее больше не знобило. Вид у прогрессистки, однако, до сих пор был потерянный, словно разумом она блуждала где-то там, в глубине своих мыслей, похожую на непроходимую лесную чащу. Матвей все задавался вопросом: действительно ли голод сломал эту стойкую женщину, или причина ее внезапно вспыхнувшей слабости кроется в другом? Сейчас оставалось только гадать, покуда Надежда Соболева явно была не расположена к общению.

Как только собрали свой жалкий скарб вышли наружу, в поселок. Погода оказалось благосклонной, не было ни ветра, ни снега, только колючий мороз и яркое, утреннее солнце.

На пороге магазинчика помедлили, стали оглядываться. От Огорелышей мало чего осталось: груда кирпича и бревен, прежде бывшие домами; парочка машин, еще на бензиновых двигателях, да пять безлопастных ветряков, покрытых ржавчиной. Кажется, «Продуктовый» остался единственным напоминанием, эдаким едва слышным эхом прошлого, подсказывающий о людской жизни, существовавшей здесь прежде. Пройдет еще лет десять, может и того меньше, и это эхо замолкнет навсегда.

Путники пошли по главной улице и вышли к берегу злополучной речушки и разрушенному мосту. Отсюда продолжалась дорога до Архангельска, о чем подсказывал встреченный ими дорожный знак.

— Четыреста семьдесят пять километров… — с досадой произнесла Маша, поглядывая на страшную цифру напротив названия города. — Прошли то всего ничего.

— Сорок девять, — посчитал Юдичев с присущим ему раздражением в голосе. — Капля в море.

Услышав нотки паники, Матвей решил вмешаться:

— Хватит. Сорок девять это хорошо, учитывая груз у нас за плечами. К тому же не забывайте, мы идем до Северодвинска, а не Архангельска, а он, если мне память не изменяет, западнее, то бишь к нам ближе.

— Да, сейчас бы в теплый салон «Титана» и к вечеру мы уже были бы там, — устало прошептала Маша.

Они вышли на дорогу, ведущую на невысокий холм. Оказавшись на его вершине перед ними открылся широкий вид на дальнейший путь. Трасса отсюда начинала спускаться с довольно крутого склона и шла далеко на север, теряясь среди лесных массивов.