Дети большого дома

Для Дементьева посещение генерала было настолько же неожиданным, как и радостным событием. А уж Кобуров был прямо на седьмом небе. «Если в такой день генерал решил заглянуть к нам, значит полк на отличном счету!»

Когда сани с генералом Яснополянским и начальником политотдела остановились перед блиндажом командира полка, подполковник Дементьев вышел к гостям с рапортом.

Командир дивизии рукавицей сбил с тулупа снег и, повернувшись к молчаливо вытянувшимся бойцам, громко проговорил:

— Здравствуйте, товарищи!

Немногочисленные бойцы комендантского взвода дружно ответили на приветствие комдива. Генерал подошел и пожал руку каждому из них. Дойдя до Славина, он широко улыбнулся:

— Ну, как бьешь фашистов, земляк?

— Как подобает туляку, товарищ генерал! — ответил Славин, гордый тем, что они с генералом земляки и после одной встречи генерал запомнил его.

Генерал подошел к Каро, взялся рукой за его автомат.

— Хорошее оружие! В руках храбреца может совершать чудеса.

Он снял автомат с груди Каро, повертел в руках, прищурив левый глаз, заглянул в дуло.

— Видно, любишь свое оружие, в чистоте содержишь.

И снова перекинул ремень автомата через плечо бойца.

Проводив взглядом генерала Яснополянского, который вместе с начальником политотдела и командирами входил в блиндаж Дементьева, бойцы довольно переглянулись.

Славин неожиданно обнял Каро и, выпустив из объятий, крепко толкнул его в бок.

— Держись, Карапет, тебя уж и генералы знают!

Темнота в блиндаже постепенно рассеивалась, позволяя видеть лица командиров. Заметив вытянувшегося перед ним майора Кобурова, генерал пошутил:

— Ну, как растет ваш стратегический талант, майор?

Кобуров широко улыбнулся и принял еще более молодцеватый вид.

Генерал остановил взгляд на батальонном комиссаре Микаберидзе, внимательно оглядел его.

— Как-нибудь придется тебя вызвать на соревнование по лезгинке, комиссар. Видно, что ты мастер по этой части!

Повидимому, эти слова были вызваны щеголеватым видом Шалвы Микаберидзе. Тот весело улыбнулся:

— Всегда готов, товарищ генерал!

Дементьев и начполитотдела молча стояли рядом. Генерал пригласил всех сесть.

— Чудесные у нас бойцы, товарищи! Взгляните на них— и вы увидите, что они ждут только приказа! Глаза солдата всегда говорят больше чем его слова. Если у нас будут неудачи, то вина за них будет ложиться только и только на нас! Хотя, говоря по правде, солдат никогда и не был виноват…

Кобуров разостлал на столе большую топографическую карту. Генерал нагнулся над нею; рыжеватые пряди свесились на лоб.

— А вот этот холм он обстреливает? — спросил комдив.

— Обстреливает, — подтвердил Дементьев.

— А зачем выбрана именно эта позиция для батареи, майор Кобуров, чем это целесообразно?

Начальник штаба как будто смутился.

— Огонь батареи оттуда эффективнее, товарищ генерал.

Яснополянский, приподняв голову, взглянул на Кобурова.

— Очень вы любите эти слова, майор, — эффект, дефект… Бойцы сказали бы это проще. Красота мысли — в простоте.

Он повернулся к Микаберидзе:

— А как идет политическая работа, батальонный комиссар? Воспитательное дело, товарищи, ничуть не легче составления тактических и стратегических планов.

Комиссар полка поднялся на ноги.

— Об этом может сказать мой начальник, — посмотрел он в сторону Федосова.

— Нет, уж лучше вы мне расскажите. Вашего начальника я могу выслушать в любое время.

Вначале с трудом подбирая выражения, Микаберидзе постепенно разошелся. Генерал внимательно слушал его, подперев подбородок рукой, с сосредоточенным и задумчивым лицом. Видно было, что он доволен работой комиссара.

Микаберидзе называл бойцов по имени и фамилии, рассказывал об их привычках, их поведении во время боя, говорил о том, как изменились люди.

— А вы интересуетесь политической работой, майор? — неожиданно спросил Яснополянский начальника штаба и, не ожидая ответа, повернулся снова к Микаберидзе: — Старайтесь использовать и начальника штаба для политработы, комиссар; оторваться иногда от карт к книжек устава, услышать живое слово начальнику штаба будет очень полезно. Майор Кобуров, в полку у вас все повара русские?

— Есть и не русские, товарищ генерал.

— В каких ротах?

Начальник штаба не сумел точно ответить на этот вопрос.

— А ведь это тоже относится к политической работе! Наша дивизия своеобразная, товарищи. После русских у нас в дивизии больше всего кавказцев, как в других частях — жителей среднеазиатских республик. Хозяйственники не должны упускать из виду это обстоятельство! Пусть боец не скучает по национальным блюдам…

И на этот раз генерал повернулся к комиссару полка:

— Кто у вас в полку самый большой балагур, любимец всех, умеющий вызывать веселый смех?

Сперва комиссар, а за ним командир полка и начальник штаба назвали вразброд несколько фамилий, но ни на одной не смогли остановиться.

— Это большой минус для вас, товарищи! — серьезным тоном упрекнул генерал. — А я с таким бойцом охотно проводил бы в окопах дни и ночи.

— Жив ли боец Арсен Тоноян из первого батальона? — справился Федосов. — Я его помню с дней осеннего отступления. Тогда он любил поворчать…