Дети демиургов

– Нет. Ценное – это ценное. Блестит и много стоит.

– Исчерпывающе, – хмыкнул Танзер и его руки забегали с утроенной скоростью, ощупывая карманы.

– Тан, ладно тебе, нет у нас ничего ценного, – уныло сказал Зуртогга, с тоской поглядывая в сторону проема. Оттуда отчетливо пованивало гнилыми тряпками и плесенью. – Не тяни людей за ноги.

– За тебя я точно уверен, что ничего ценного у тебя нет. Ты и сам-то не сильно ценен. Но вот я – парень умный и запасливый … минутку! … Хоппа-хрёппа! – И он ловко извлек откуда-то из особенно глубокого кармана что-то ярко блеснувшее. Хошвен быстрым резким движением вынул блестящий предмет из рук Танзера и принялся пристально изучать его.

– Что это? – Почти беззвучно шепнул Зуртогга Танзеру на ухо. Тот пожал плечами.

– Не знаю. Что-то из запасов хушмеинов.

Хошвену явно понравился этот предмет, потому что он принялся вертеть его, с удовольствием ребенка наблюдая за пробегающими по поверхности синеватыми и красноватыми искрами.

– Прости, друг … браток … как там тебя? А можно мы уже поедим и на бочок? А то все эти поцелуи, знаешь ли, здорово утомляют. Я уже не говорю о дороге сюда. – Вежливо обратился к нему Танзер, заставив Хошвена с неохотой оторваться от своего невинного развлечения.

– Не есть, – буркнул он и повернул направо по коридору, – за мной!

– В смысле – не есть? – Ошарашенно спросил Танзер, подтягивая Зуртоггу за рукав, чтобы он по растяпистости не остался здесь. – А если очень хочется – то можно?

– Нет! – Рявкнул раздраженный многословием Танзера Хошвен. – Примете обряд – поедите. Пока только спать.

– Вот уж спасибо так спасибо! – С чувством ответил ему Танзер. – А то б я точно не заснул, а уж после такого-то разрешения … буду дрыхнуть как бактерия в открытом космосе!

– Танзер, не мели ерунды, ты же видишь – он уже дергается, – пробормотал ему на ухо Зуртогга.

– Я, может быть, тоже дергаюсь! – Пафосно заявил Танзер. – Проделать такой путь, чтобы лечь спать прямо на пустой желудок! Ничего себе, гостеприимные тут демиурги, нечего сказать, я был о них лучшего мнения.

Тут он налетел на спину внезапно остановившегося Хошвена и сильно ушиб нос.

– Пока предупреждение. – Зловеще процедил тот, не оборачиваясь. – В другой раз – наказание.

– Заткнись, Тан, – умоляюще зашептал Зуртогга, – мы из-за твоего дурацкого языка сейчас не только голодными останемся, но еще и инвалидами заделаемся.

– Я, может быть, после такого и сам разговаривать не хочу, – гордо пробурчал Танзер, но этим и ограничился. Коридор шел вверх, становясь суше. По левой стороне тянулись все такие же кривобокие отверстия-дверки, по правую же руку появились крохотные ниши со светильничками. Наконец, провожатый остановился и молча ткнул рукой в одно и другое входное отверстие, все они тоже были без дверей.

– Завтра брато придет очень рано, – пояснил он, – пока отдохните. И призывайте демиургов. Очень много раз.

– Мы тебя поняли, – дружно закивали головами друзья, теперь говорил Зуртогга и делал он это куда более любезно, нежели Танзер, – благодарим … эээ … пусть тебя любят демиурги … что ли.

Тот коротко кивнул и немедленно зашагал в обратном направлении. Друзья переглянулись, затем шагнули в темные проемы. Здесь было чрезвычайно тесно, но зато сухо и ничем не пахло. У одной стены лежал монументальный матрас – шириной почти со всю комнату, но в толщину всего лишь как ладонь. На противоположной от входа стене, в крошечной нише, еле-еле теплился огонек. Около матраса аккуратно стояли здоровенные штуки с грубыми ремнями, явно претендующие на гордое звание обуви. С виду они были вырублены из все тех же кусков скалы. На матрасе лежали выгоревшие тряпки – одеяния.

– Да уж, шик-класс так шик-класс! – Пробормотал негодующий Танзер и осторожно потрогал матрас кончиками пальцев. Тот был сухим, но тонким и жестким. – И вот на этом я должен спать? Да я даже танцевать на таком не согласен! Еще и наголодняк! Что за мерзкие манеры у служителей этого храма? Ну уж нет! Решительность – сердцевина моей сложной и многокранной натуры. Если я сказал, что хочу жрать, значит я буду действовать и конец всем мирам!

– Чего ты там бурчишь опять, Танзер? – С упреком сказала голова Зуртогги, занырнувшая в дверной проем. – А … у тебя прямо как у меня. Ты уже попробовал сидеть на этом? – Он кивнул на матрас. – Я чуть тройной перелом копчика не заработал.

– Я не буду на этом сидеть, – тихо, но злобно проговорил Танзер, – и лежать не буду. Я. Буду. Жрать. Имей в виду – с тобой или без тебя.

– Собираешься отрезать от себя небольшой кусок окорока? – Насмешливо хмыкнул Зуртогга и шлепнулся обнаженной задницей прямо на каменный пол, когда Танзер решительным жестом выпихнул его наружу. – Эй, что такое?

– Я иду искать жратву. С тобой или без тебя. Жратва! Я иду.

– О, нет, нет, хря мне по везде, только не это! Танзер! – Зуртогга вцепился в плечи друга, но тот неумолимо пер вперед. – Это плохая идея! Очень, очень плохая идея!

– Нет уж! – Яростно сверкнул глазами в его сторону Танзер. – Пожрать – всегда хорошая идея! Ты как хочешь, а я пошел искать стряпную или где они тут готовят?