Дети дьявола

– Все эти пророчества только подтверждают истинность наших положений. Припомните, что на заре истории Иегова, обещая Искупителя, ни единым словом не намекнул о Его унижении, страданиях и позорной смерти, а устами пророков вещал только, да и то туманно, о Его победе над дьяволом, о Его царстве и Его непорочной славе. Значит, судьба Его Сына в земной жизни или представлялась Ему совсем иной, чем оказалась на самом деле или не была ещё вполне ясна для Него. Не следует ли из этого, что Бог не обладает в полной мере и всеведением, как не обладает уже всемогуществом?! Надо сознаться, что и дьявол не овладел ещё этими двумя важнейшими свойствами. Стоит только хорошенько всмотреться и вдуматься в общее положение вещей в мире, как станет совершенно понятно, почему так вышло. Бог лишился Своего всемогущества, а через то и всеведения с того момента, как в жизнь вселенной вмешался дьявол. Вместо одной воли и силы Божественной, стали распоряжаться две, одна другой противоположные, непримиримо враждующие и на каждом шагу портящие друг другу. Теперь и Бог, и дьявол только верховные полководцы двух воюющих армий и всецело погружены в борьбу, во взвешивание своих сил и шансов, в созидание новых и новых комбинаций для победы. При таком положении вещей становится ясным, что предвидеть всего грядущего ни Тот, ни другой не в состоянии, потому что всячески мешают один другому. В те великие, приснопамятные дни, когда Распятый лежал мертвым во гробе, дьявол, упоенный своим успехом или проморгал возможность Его воскресения или действительно оказался не в силах удержать Иисуса бездыханным в недрах земли. Надо сознаться, что это великое событие явилось громоносным поражением дьявола, событием, чреватым горестнейшими последствиями для всего нашего дела. Ведь ничто другое, а именно оно, воскресение Распятого, отодвинуло наше конечное торжество над человечеством на целые тысячелетия. Но мы отлично хорошо знаем, что поражение это временное. Наш страдный, страшный путь на исходе. И мы уже "при дверях" нашего воцарения над миром. Ведь воскресение Иисуса не только не конец еще великой брани, а только ее начало или точнее – от авангардных перестрелок и стычек, какие велись до эпохи Распятого, переход к главному генеральному сражению по всему бесконечному фронту вселенной, которое с переменным успехом длится до настоящего времени. Конечный результат определяется только итогами. Но к данному времени наша чашка судьбоносных весов настолько решительно и солидно перевалилась в нашу сторону, мы завоевали столько важнейших позиций, так мобилизовали и устроили наши силы против вражеского фронта, что проиграть кампанию мы уже не можем. Поймите вы, что вырвать победу из наших рук дело абсолютно безнадежное. Немыслимо. Победители – мы!

– Все это необычайно и до умопомрачения увлекательно! И… переворачивает мышление на все 90 градусов…, – заметил Липман.

– Теперь мне необходимо бегло, в общих штрихах познакомить вас с событиями христианской эпохи. Беспощадная, многообразная, то тайная, всегда тайная борьба с христианством у Израиля началась несколько лет спустя после распятия Назарянина, приблизительно с 35-го года теперешнего летоисчисления и разгоралась из года в год, из столетия в столетие, переходя из одной фазы в другую. И таких фаз было бесконечно много. Конечно, Израиль бил врагов своих главным образом чужими руками. И Израилю долгие века приходилось скользить по острию ножа с ежеминутной угрозой самому сесть на этот нож. Бывали времена и не раз, что народу нашему грозила поголовная гибель. Но сила нашего приемного отца всегда спасала нас. Вам необходимо знать, что никто другой, а только один Израиль приложил свои руки, подготовив и воздвигнув при Нероне первое яростное гонение на исповедников Распятого и, конечно, проделал это тайно. И все последующие еще девять гонений прошли при самом деятельном участии наших предков. Короче говоря, не будь Израиля, не было бы и гонений. Некому было бы подготовить и возбудить их…

– Ну, вот, – впрочем, без особого удивления вставил Липман – по истории первое гонение началось из-за пожара Рима

– Так пишется история, – с усмешкой поправили Дикис, – а читается иначе, или как говорится в армянских анекдотах, совсем непохоже.

– Когда мне приходилось где-либо читать о причастности к этому делу евреев, я считал это гнусной клеветой, недостойной инсинуацией и, конечно, возмущался…

Мэтр ухмыльнулся.

– И впредь, и всегда возмущайтесь, особенно в присутствии гоев. На них это благотворно действует. Твердо и даже ожесточенно отстаивайте непричастность Израиля к этому кровавому делу. Гои – трусы. Когда не нужно, они и на рожон полезут, будут на куски кромсать друг друга, но больше всего на свете боятся нашего крика. Тогда они без боя сдают самые неприступные свои позиции. И этой их трусостью мы всегда с неизменным успехом пользовались и пользуемся.