Дети Дюны

– Или как во мне живет твой герцог, – продолжал внук. – Бабушка, Ганима – это ты! Она настолько идентична с тобой, что хранит всю твою память, начиная с того момента, когда ты родила нашего отца. И меня тоже! Я – ходячий каталог телесной памяти. Иногда это становится трудно выносить. Ты приехала сюда судить нас? Ты приехала судить Алию? Но лучше мы будем судить тебя!

Джессика изо всех сил пыталась найти ответ, но ответа не было. Что он делает? Почему так настаивает на своей особенности? Ищет ли он отвержения? Постиг ли он состояние Алии – Мерзость?

– Тебя это очень волнует, – заметил Лето.

– Да, это волнует меня. – Джессика позволила себе небрежно пожать плечами. – Да, это сильно меня тревожит, и ты прекрасно знаешь причину. Я уверена, что ты проник в суть моей подготовки у Бене Гессерит. Это признала и Ганима. Я знаю, что… сделала Алия. А ты понимаешь последствия своего отличия от прочих.

Он посмотрел на бабушку снизу вверх напряженным взглядом.

– Мы не приняли твою линию, – его голос, казалось, был пропитан усталостью Джессики. – Мы знаем, что дрожание губ – это признак твоего волнения, не хуже, чем это знал твой герцог. Мы можем по своей воле вызвать в памяти все те ласковые слова, которые шептал тебе в спальне твой возлюбленный. Ты восприняла все это с помощью интеллекта, в этом нет никакого сомнения. Но я хочу предупредить тебя, что интеллектуальное приятие – это еще не все. Если кто-то из нас проникнется Мерзостью, то именно твое присутствие в нас сотворит это! Либо мой отец, либо моя мать! Твой герцог! Мы можем стать одержимыми каждым из вас – результат будет одним и тем же.

Джессика ощутила жжение в груди, на глаза ее навернулись слезы.

– Лето, – с трудом произнесла она, впервые называя внука по имени. Боль оказалась меньше, чем она ожидала, и Джессика смогла говорить дальше: – Что ты хочешь от меня?

– Мне придется учить мою бабушку.

– Учить меня – чему?

– Прошедшей ночью мы с Ганимой играли роли матери и отца. Мы едва уцелели, но зато многому научились. Есть вещи, которые можно знать, если осознаешь условия, в которых находишься. Действия можно предвидеть. Например, Алия – это можно утверждать с очень высокой определенностью – плетет заговор с целью вывести тебя из игры.

Джессика была потрясена таким скорым обвинением. Она знала этот трюк и сама много раз им пользовалась – человека ведут по одной линии рассуждений, а потом обрушивают на его голову рассуждение из другой парадигмы. Она сделала глубокий вдох и взяла себя в руки.

– Я знаю, что делала Алия… и кто она, но…

– Бабушка, пожалей ее. Пользуйся не только своим умом, но и сердцем. Ты же умела делать это раньше. Ты же представляешь для нее угрозу, а Алия хочет заполучить Империю, вернее сказать, этого хочет то, во что превратилась Алия.

– Как я смогу понять, что это говорит не Мерзость?

Лето пожал плечами.

– Вот здесь-то и надо воспользоваться сердцем. Мы с Гани хорошо знаем, как пала Алия. Очень нелегко противостоять воплям всей толпы внутренних образов. Попробуй подавить их «я» – и они будут возникать всякий раз, когда ты решишь воспользоваться памятью. Настанет день, – Лето сглотнул слюну, чтобы смочить пересохшее горло, – и какая-нибудь сильная личность внутри тебя захочет разделить с тобой твою плоть.

– И… с этим ничего нельзя поделать? – спросила Джессика, со страхом сознавая, что знает ответ.

– Мы думаем, что кое-что можно сделать… да. Мы не можем довериться зелью – это слишком высокая вершина, а нам нельзя полностью подавлять будущее. Мы должны его использовать, сделать из него нечто вроде амальгамы, вплетая прошлое в свою настоящую сущность. Мы, конечно, перестанем быть исходными самостями, но зато и не станем одержимыми.

– Ты говорил о заговоре с целью моего устранения.

– Он очевиден. Венсиция лелеет амбиции в отношении своего сына. Алия же имеет свои собственные амбиции и…

– Алия и Фарад’н?

– На это пока нет четких указаний, но Алия и Венсиция идут параллельными курсами. У Венсиции есть сестра в доме Алии. Нет ничего проще, чем отправить послание…

– Ты знаешь о таком послании?

– Я даже дословно знаю его содержание.

– Но воочию ты его не видел?

– В этом нет никакой нужды. Надо только знать, что все Атрейдесы находятся здесь, на Арракисе. Вся вода в одной цистерне, – Лето махнул рукой, словно желая обвести контуры планеты.

– Дом Коррино не осмелится атаковать нас здесь.

– Алие будет очень выгодно, если они все же решатся. Насмешливые нотки в голосе Лето вывели Джессику из равновесия.

– Я не желаю, чтобы меня опекал собственный внук! – воскликнула она.

– Черт возьми, женщина, перестань думать обо мне, как о своем внуке! Думай обо мне, как о своем герцоге Лето!

Выражение лица и характерный жест были настолько верны, что Джессика в растерянности умолкла.

– Я пытался подготовить тебя. Предоставь мне хотя бы это, – отчужденно и сухо произнес внук.

– Но почему Алия должна меня устранить?

– Естественно, для того, чтобы возложить вину на Дом Коррино.