Дети драконов

Когда это наконец случилось, Шуна все же выползла из фургона. В тот день все, кроме Ивы, собрались у постели принца, радуясь его возвращению в мир живых, Фарр же радостным вовсе не выглядел. Едва дождавшись прихода Шуны с Вереском, сказал, что в ответ на дядину историю ему тоже есть что рассказать.

Он заговорил медленно, старательно подбирая слова, чтоб ничего не упустить и не напутать.

Колдунью, захватившую крепость, звали Мирте. Была она никто иная, как внучка Волена, и из нее получилась достойная смена старому пауку.

– Когда ты разрушил половину Эймурдина, дядя, именно Волен решил довершить начатое и сделал так, что вся крепость оказалась замурована – от главных врат до выхода из Башни Памяти. Вернее, выход-то как раз остался, а вот тропа от горного плато, что ведет вниз, была тоже разрушена, – Фарр говорил немного с трудом, видно было, что дышать ему все еще тяжеловато. – Волен понял, что оставаться там невозможно и сделал так, чтобы ни Эймурдин, ни его древние его знания не достались никому. А эта ведьма... Мирте... она в ту пору была ребенком, но слова деда хорошо запомнила. Запомнила, кто именно их враг и кому следует отомстить за все беды.

Патрик слушал его, не дыша, не двигая ни единым мускулом на лице.

– Помнишь, ты говорил, что не можешь понять до конца, почему они столько лет пытались тебя уничтожить? Когда ты только родился и после, когда Сила вернулась к тебе уже взрослому... Я знаю теперь, – произнося это, Фарр вовсе не выглядел победителем и человеком, который гордится своей смекалкой. – Все дело в пророчестве. Я не очень хорошо понял, откуда оно взялось и о чем именно в нем говорилось... но попробую пересказать, что слышал. Это очень старое и путанное пророчество. Оно изначально было начертано древними символами наречия, которое сейчас никто не помнит. Осталось только переложение этих слов на феррестрийский. Пророчество гласит... я попробую сказать дословно, как слышал. «Придет день, и после Великого Раскола будет рожден бастард королевской крови, наделенный Силой. Все, чего коснется он, будет изменено, и деяния его откроют двери для Силы, вернув ее в Срединные земли». Волен не желал возвращения магии, хотел безраздельно правления миром, где люди вроде него и нас почти перестали рождаться. Тех, кто рождался, он прибирал к рукам и воспитывались по своим лекалам, но ты... он решил, что оставлять в живых тебя слишком опасно. Он боялся этого пророчества. Возможно, у него были свои видения на этот счет. Как у Лиана.

– Твою ж... – Патрик обхватил голову руками и застыл недвижимы. Что происходило в этот момент у него в душе, Айна могла лишь догадываться. Она знала – из-за преследований Волена принц лишился и своей родной матери, и приемной семьи, и вообще изрядно натерпелся горя. – Как он проведал?.. Как понял, что я – сын короля? Об этом никому не было известно...

– Слухи летают, дядя. Кто-то сказал тут, кто-то брякнул там. Я не знаю. Да и не важно это.

– Не важно... – Патрик провел ладонью по лицу, стряхивая воспоминания о прошлом. – Значит, Волен хотел уничтожить меня, боясь потерять свою власть? И что за проклятую дверь мне надо было открыть?

Фарр тяжело вздохнул, опустил ресницы и молчал какое-то время. Ответил он очень тихо:

– Врата, что запирают Силу по ту сторону мира. Это именно то, что мы искали. То, что нашел Лиан.

Айна слышала, как гулко стучит кровь у нее в висках.

Дверь. Лиан. Пророчество.

– Но у Лиана нет королевской крови! – воскликнула она.

– Верно, – кивнул Фарр. Взгляд его снова стал жестким и темным как никогда: – Полагаю, в переводе пророчества закралась ошибка насчет бастарда. Полагаю, там говорилось просто о принце... обо мне. Это я должен был пойти вместе с ним и открыть эту проклятую дверь.

Четыре пары глаз уставились на него с изумлением. Патрик, Айна, Вереск и Шуна замерли, не дыша.

– Как это? – спросил Патрик.

– Волен ошибся. Не так понял пророчество. Не на того принца сделал ставку. А Мирте догадалась. Несколько лет назад у нее случилось видение, и она поняла, что там говорилось вовсе не про тебя, дядя, а про меня... К тому моменту она давно уже жила в Заморье. После смерти деда один из колдунов увез ее туда, спасая от травли, которую устроил отец. Много лет она была там никем, копила силы, ждала, строила паутину своих связей. Она умная и расчетливая. Ей удалось подняться из пыли и грязи и завоевать доверие тамошнего правителя. Когда на нее снизошло это откровение о пророчестве, Мирте убедила его в том, что он просто обязан ее поддержать в охоте на принца из Закатного Края... – Фарр сделал глубокий вдох и положил руку на грудь, пытаясь выровнять тяжелое дыхание. – Так у нее появился тот огромный корабль. Его строили больше пяти лет... Мирте обещала своему покровителю деньги и славу. Деньги за мою шкуру, славу за великие морские походы и завоевания. Она была убеждена, что внезапное нападение гарантирует ей успех и ждала подходящего случая. В Золотой у нее были свои доносители... полагаю, и есть.