Дети галактики, или Чепуха на постном масле

Выше я уже не раз упоминала папиного фронтового друга из Одессы. Игорь Петрович Гейбер, один из самых очаровательных людей, которых я знала. Высокий, полный, красивый, шумный, от которого исходила невероятная доброта и обаяние. Он совершенно обожал моего отца. И, надо заметить, папа тоже его обожал! Однажды, когда отцу в очередной раз отказали в заграничной турпоездке, я поняла, что сейчас он неизбежно впадет в депрессию и сказала маме: «Увези его куда-нибудь!».

– Куда? – откровенно растерялась мама. – В Одессу! – сообразила я. – Вы оба там не были, сейчас там, наверняка, хорошо (дело было в конце мая).

– Не согласится, – покачала головой мама.

– Папа, хочешь поехать к Изе? – с места в карьер спросила я.

– К Изе? В Одессу? – задумался он. – Да, наверное, единственный человек, которого я сейчас хочу видеть, это Изя! Но как же тридцатое?

Тридцатого мая, в день смерти Бориса Леонидовича Пастернака на даче в Переделкине собирались оставшиеся в живых друзья и родственники. Папа каждый год бывал там.

– А если бы ты уехал в Италию?

– Так то Италия! Юдина будет звонить, – проговорил он с тоской.

– Ничего, я скажу, что ты уехал в Одессу болеть за «Черноморец» !

Это показалось папе настолько диким и смешным, что он согласился.

Мария Вениаминовна Юдина, знаменитая пианистка, не принадлежала к числу людей особенно любимых папой, но зато она любила с ним беседовать и частенько укоряла его за некоторое сибаритство. Сама же она была абсолютным аскетом. Могу предположить, что она никогда даже не слышала о существовании футбольной команды «Черноморец». Полагаю так же, что я не осмелилась бы по молодости лет так ей ответить, но, к счастью, она не позвонила.

Однако вернемся к Гейберу. Кроме массы прочих Достоинств, Игорь Петрович еще и великолепно готовил! В его облике и в манере было что-то раблезианское. К примеру, он потрясающе делал бефстроганов. Являлся к нам с дефицитнейшей говяжьей вырезкой и выгонял всех из кухни. Мама, восхищаясь результатом, панически боялась процесса. Игорь Петрович так вдохновенно отбивал мясо, что ошметки разлетались по всей кухне, и потом их было не так-то легко отскрести от стен. Тем не менее, рецепт был взят на вооружение. Привожу его здесь. Казалось бы ничего оригинального, но вдохновение Игоря Петровича делало это блюдо самым вкусным в мире.

Итак, берем мясо, лучше всего вырезку, сильно отбиваем и режем на длинненькие кусочки, как положено. Режем много луку и жарим на сковороде на растительном масле. Когда лук зарумянится, кладем мясо, перемешиваем с луком, когда мясо зарумянится и жидкость выпарится, дольем немного растительного масла, чтобы мясо не пригорело, и всыпем муку и опять же перемешаем – надо, чтобы мука обволокла все мясо. Когда в очередной раз мясо зарумянится, добавим сметану и ложку горчицы. Обычной русской горчицы. Накроем крышкой и тушим на маленьком огне минут десять. Все! Но главное в этом блюде вдохновение и темперамент!9

Как-то я гостила у Гейберов в Одессе, и по утрам Игорь Петрович будил меня так:

– Солнце, вставай! Я уже сходил на Привоз и нажарил тебе бычков! Ты любишь бычки?

Из его рук я готова была есть даже то, чего никогда не ела. К примеру, попробовав его голубцы, я их нежно полюбила. А дома и в рот не брала.

Но жена Игоря Петровича, тетя Циля, редкой красоты женщина, готовила просто фантастически. Из ее рецептов я взяла на вооружение один: сотэ по-одесски! Я его и сейчас готовлю, но куда упрощеннее и эклектичнее. Но тут привожу рецепт во всей его одесской первозданности.

Нам понадобятся кабачки, баклажаны, помидоры, лук, петрушка, яблоки и сливы.