Дети Гамельна

Но сержант давно не верил в добрые чудеса. А если и позволял себе поверить, то миг этот был краток и скор… Капитан погиб, можно голову давать на отгрыз. И дайте, милосердные Боги, чтобы лихому Гунтеру в самом деле напрочь отгрызли его светлую и лихую голову. Из капитана выйдет плохой неупокоенный. Очень плохой… Из таких вот получаются твари, о которых после рассказывают ужасные легенды, а бывалые охотники, собираясь для боя, крестятся, призывая милость и помощь Божию, потому что человеческой силы и сноровки — мало. Не зря ведь первый закон Детей — "Уходят все! Даже мертвые!". И не зря вытаскивали своих погибших, всеми правдами и неправдами. Не чтобы помнить, хотя и не без того. Чтобы сжечь и размыть пепел быстрой водой горных рек…

— Любуешься? — девушка тряхнула головой, волна волос цвета воронова крыла хлынула на плечи из-под капюшона, спустилась по груди черным потоком. Мирослав поневоле залюбовался. Да, от ее руки умирать будет легко… Господи, за что посылаешь испытания такие? Знаешь, наверное, что выдержу. Вот и посылаешь.

— Нет… — слова признания дались тяжело, с сипением вырываясь изо рта. Похоже, сержант, у тебя еще и ребра сломаны. — Думаю. Вспоминаю… А теперь вот полюбуюсь.

— Нашел время! — фыркнула странная гостья, не дающая спокойно помереть. Или не гостья, а хозяйка? — Хотя, любуйся. Я красивая. Значит — можно мной любоваться!

Знакомый вой раздался чуть ли не в десятке локтей и привычно уже оборвался. Но сейчас сержант услышал и звук, с которым рвется мясо под ударом клыков. Кто-то убил еще одного подобравшегося оборотня, и отнюдь не оружием. Это какой же зверюгой надо быть, чтобы в считанные секунды разделать вервольфа?..

Девушка сделала несколько шагов, таких легких, будто и не касалась земли вовсе. Тронула носком сапожка оскаленную пасть оборотня, убитого сержантом. Снежинки застывали на клыках длиной в палец, оседали на остывшей багрово-черной пасти.

— Не бойся! — снова фыркнула лесная пришелица, посмотрев на сержанта уже другими глазами. Потеплевшими, что ли?.. — Скверные больше не придут, теперь им сюда хода нет. А если попробуют, то хорты знают свое дело.

«Хорты»? Волкодавы, что ли? Но какой волкодав устоит против полуночного верфольфа?!

Словно дождавшись упоминания о себе, на маленькую полянку слаженно ступили два Зверя. Именно Зверя. В первое мгновение Мирославу показалось, что это псы Дикой Охоты, которых ему как-то довелось повидать. Но создания сделали несколько шагов, выйдя из тени, под серебристый свет. Лунное сияние омыло их, обрисовывая каждую шерстинку на громадных телах. Псы Охоты показались бы рядом с Хортами жалкими щенками, ущербными и жалкими тварями, кое-как слепленными нечистым.

Огромные псы неспешно подошли к хозяйке и встали по обе стороны от нее. Морды их были перемазаны свежей кровью до кончиков заостренных ушей, а громадные пасти расплывались то ли в оскале, то ли в странной ухмылке.

— Хорты, лапочки мои, вы целые? — нежно спросила девушка. Псы величаво, слаженно кивнули, словно понимали каждое слово. Хотя наверняка и понимали… А затем внимательно уставились на Мирослава плошками недобрых глаз.

— Вот и умнички, — продолжала напевать девушка. — Пушистые мои! И Скверных, Дурных, наверное, всех заели?

Снова слаженный кивок двух лобастых голов.

— Что бы я без вас делала, лапочки мои!

— Там… — совсем тихо сказал сержант, шевельнув рукой. Удивительное дело, но странная девушка поняла.

— Ты единственный. Больше никого не осталось, — печально произнесла она так, словно людские дела и жизни действительно что-то значили для Хозяйки Леса.

— Похоронить … бы…

— Земля примет их, обещаю, — серьезно пообещала девушка. — А теперь еще кое-что сделать надо, бесценные! Иди сюда, Ниса, иди!

Сержант чувствовал себя мышонком, попавшим в игрушки к шаловливой кошке. Иначе и не описать чувство, когда тебя осторожно охватывают пастью и куда-то несут, старательно обходя все препятствия на ходу. И дергаться никак нельзя. Хозяйке не отказывают, когда она зовет в гости…

Каждый шаг пса был в сажень длиной. Могучие лапы перешагивали через поваленные деревья, с легкостью вминали кусты. Второй Хорт шел впереди, прокладывая дорогу, оставляя за собой просеку, подобно стаду диких кабанов.

Странное дело, но хрупкая на вид Хозяйка Леса не отставала, а порой даже забегала вперед, выбирая самый короткий путь. Она скользила подобно тени, так могут некоторые особо сильные и зловредные вампиры, но у тех в каждом движении угроза и странная дерганость, как у марионетки, давно забывшей тепло крови в жилах. У девушки же ничего подобного не было.

Первое время сержант, чтобы не висеть вовсе уж безвольным и обмякшим кулем, пробовал засечь направление. Сбился сразу же, то ли шли слишком быстро, то ли сам Лес решил вконец запутать Мирослава. К тому же сержант совершенно неожиданно понял, что совершенно не чувствует боли. А потом он сумел поднять к лицу руку. Левую, ту, от которой клыки вервольфа оставили кости с обрывками кожи и мяса.