Дети гарнизона

Уставной капитал фирмы Белан пополнил намного. Выкупили по лизингу грузопассажирский теплоход, взяли в долгосрочную аренду другой. Следом за разноцветными авто поплыло и оборудование из-за моря. Сначала по производству пакетов, еще какой-то упаковки. Потом по производству мебели, пластиковых окон. Виктор разворачивался быстро и умело, чувствуя момент всеобщего дефицита на фоне относительного роста благосостояния среди отдельных слоев населения.

Один Колотай был недоволен, метался по офису, как голодный волк, шипя:

– На хрен эти железяки? Запалили два лимона, не меньше. Столько машин продали – тыщи! Лучше бы разделили по-честному, в натуре…

В этом Богдан был весь. Отнять и разделить. Вот психология тех, кто не может созидать.

Но фирма быстрыми темпами настойчиво двигалась вперед.

Вик вернулся из очередной загранкомандировки. Факсом из офиса переслал документы на лизинг еще одного судна. Его компаньон возмутился, раскричался:

– Не, слышь, ну че творит, мля, все бабки наши разбазарит! Нет, ну куда еще? Вот разогнался! На кой хрен нам эта флотилия? Мля, не дам чуингама, не дам, в натуре…

По натуре своей Колотай был самовольным, капризным в отношении всего, что не укладывалось для него в привычные рамки. Потому и злился, что действовал Вик вопреки его представлениям о путях скорейшего наращивания личного благоденствия. Бодя повел бы дела лучше! Но те, сверху, пока благосклонны к Вику. «Пока, типа…» – задумчиво морщил лоб Колотай.

– Леночка, что ты сделала с нашим недоступным красавцем Беланом? Поистине, в тихом омуте… – изумлялась Лала Николаевна.

А она краснела, как ясно солнышко, тушевалась:

– Да ну вас, Лала Николаевна! Давайте дело делать, – и монотонно отстукивала на компьютере очередной контракт.

Однако Лала как в воду глядела. Вечером Вик попросил Ленку остаться помочь в бумагах разобраться, а у той радостно забилось сердечко в ожидании.

– Я человек взрослый и прямой. Потому хочу признаться тебе. Я люблю тебя и очень прошу: выходи за меня замуж! – и Белан, эта стальная непробиваемая плита, зарделся, словно мальчишка, опустив веки.

– Ты серьезно?

– Предложение окончательное и дальнейшему обдумыванию не подлежит.

Он вынул из пиджачного нагрудного кармана маленький футлярчик, открыл. Кольцо с бриллиантиком заиграло ослепительным блеском.

И дни ее полетели, как одно счастливое мгновение. Хозяин уютного ресторанчика радушно развел руками: сам Белан пожаловал! Ароматный шашлык из осетрины, тушеное мясо в горшочках, обилие овощей, шампанское и водка – море разливанное…

Вик представил Ленке своего друга, серьезного мужчину чуть постарше.

– Знакомься, Леночка, – Александр Федорович Шульга. Из нашей знаменитой троицы. Я тебе в Ялте рассказывал, помнишь?

Лена смущенно кивнула.

– На братве карьеру делаешь, – иронично рассмеялся Вик.

– Витька, прошу тебя, не трынди в такой славный вечер! – Шульга мягко пожал ей руку: – Александр. Очень приятно! – И улыбаясь, кивнул Вику: – Ну, старик, молодец, отхватил такого ангелочка! Впрочем, мое ментовское чутье не подводит. Не думаю, что сильно повезло с Витькой, скорей наоборот, хлопот прибавится. Но если будет обижать – ко мне, я найду как приструнить этого пирата…

– С Сашкой вместе еще с первого курса, в одном взводе, шконки стояли рядом. А как на ударных выделывал, подкидывая палочки – не хуже Ринго Стара, – с удовольствием продолжал улыбаться Вик.

Обоим им, было видно, хорошо вдвоем. Ленка отошла к подругам. Тонька подвыпила, теребила за кожаный рукав Коляна, требовала танцев. Оканка грустила.

– Окси, и где твой Лешка? – переполненная счастьем, Ленка искренне жалела унылую подругу.

– Леший в тюрьмук сел, – мрачно пробубнила Окси, отодвигая фужер шампанского.

– Когда успел?

– Ах, теть Люда, теть Люда, ведь предупреждала, что ничего путного не выйдет с Лехой, да жалко было бросать. Теперь и вовсе бросать не по понятиям. Ведь сам же виноват, идиот. На наркоту, дурак, подсел. Нет, это только у Лешего такое бывает! Поехал за ширевом в притон, возле машины его с мешочком и связали. «Макаров» его любимый нашли в бардачке при обыске. Навесят лет семь… Мне что, все свои лучшие годы его из тюрьмы ждать, передачки носить? Что делать? – она заплакала.

– Окси, ответь мне: за что ты его любишь!

– Честно, сама не знаю. Сначала понравился, моторный парень, веселый, еще и Тонька подзуживала: «Какой Лешка у тебя красивый, не то что мой Кок». А потом как с цепи сорвался. Вон, – она показала оголила плечо, – синяков наставил, когда я начала гнездить за наркотики. Ну и черт с ним, сам к этому катился. Я теперь свободная и красивая, загранпаспорт сделала, вообще, решила: в Турцию, в салон красоты, визажисткой поеду, там оплата-штука зелени, даже больше!

– Серьезно?

– А что, я уже документы отнесла. Молекуле не трепись, и теть Люда еще не в курсе…

Ленка задумалась:

– А может, ты и права. Мой тоже говорит, что в нашей стране хорошие люди сейчас не нужны. Ты хоть писать нам будешь?

– А то, надо же прихвастнуть перед кем-то своими успехами!