Дети гламура

— Скажи, а у тебя так не бывало… Предположим, живешь ты, живешь. Нормально все, хорошо даже. И вдруг вспоминаешь, что когда-то давно обидел неплохого человека. Или совершил какой-нибудь другой неблаговидный поступок.

— И мучаешься угрызениями совести? — проявил редкую понятливость Лавров.

— В том-то все и дело, что нет! Ты мог и до этого время от времени этими угрызениями мучиться, или еще раньше, когда все только что произошло, отмучиться раз и навсегда. А просто появляется вдруг предчувствие возмездия, которое на самом деле неотвратимо.

— Лелька, да что с тобой! — не на шутку уже испугался Лавров. — Я от тебя сроду ничего подобного не слышал!

— Ага, ты полагал, что я в состоянии думать только о тряпках и прочей ерунде?

— Извини, я не понял: это ты свои модели тряпками называешь?

— Да ладно, я шучу.

— Так, значит, у тебя дурные предчувствия?

— Слушай, психолог! — расхохоталась вдруг Оля. — Не будем мы делать интервью. Во всяком случае, не в этот раз. У вас есть там рубрика, в которой обозреваются всякие интересные магазинчики. Можно просто написать про тот, где мои детишки продаются. В таком духе: а еще там можно купить замечательные вещи талантливой…

— Высокоталантливой!

— Гениальной! Точно, гениальной Ольги Сербиновой. И я тебе благодарна по гроб жизни, лобзаю твои домашние тапочки и все такое. А кофе пить будем? Только давай не у тебя, хорошо? Твой кабинет напоминает мне мавзолей.

Сотрудники были деморализованы визитом хозяина и удивлены его краткостью.

— А чего приходил, так и не сказал, — кивнула Яна, и журнальная жизнь закрутилась в привычном ритме.

— Хорошее местечко, «Кофе и сливки», правда? И я обожаю «Тирамису»!

— Слушай, Лелька, а помнишь, как к нам этот чудик-экстрасенс прибился? Ну, Андрюха его привел?

Оля фыркнула и пустила через соломинку пузырики в свой бокал с молочным коктейлем.

— Как не помнить! Такое не забывается!

Экстрасенс и правда был выдающийся. Он оказался бывшим одноклассником Андрея, впрочем закончившим свое образование на восьми классах средней школы. После он, по словам Андрея, пытался поступить в медицинский институт, но у него ничего не получилось. Неудавшийся медик Ваня Барышников устроился работать в морг, где его основным занятием стало приготовление учебных экспонатов. Специализировался он на скелетах, а технологии, нужно заметить, были примитивные. Ваня Барышников из леечки поливал кислотой невостребованных покойников до тех пор, пока не свихнулся и не счел себя самым великим экстрасенсом всех времен и народов. Сердобольный Малышев, встретив его, полуголодного, небритого, но просветленного, угостил ужином в каком-то кафе, а потом решил, что не имеет права лишать своих любимых друзей такого ценного знакомства. В тот же вечер Андрей привел Ваню к себе и познакомил с приятелями. В теплой и дружеской атмосфере Ванины таланты расцвели пышным цветом. Кириллу он предрек скорую поездку за границу, которая перевернет всю его жизнь. Это было смешно, если учесть, что Кирилл мотался за пределы России в среднем каждые два месяца и ничего судьбоносного в этом не видел. Мнительному здоровяку Олегу были предсказаны неприятности со здоровьем, и он смог прийти в себя, только когда «закодированный от алкоголизма» Лавров (с чего Ваня взял, что у него есть проблемы с алкоголизмом?), не моргнув глазом, выпил бутылку шампанского и ничего страшного с ним не произошло!

— А помнишь, как он схватил тебя за руку и зашипел: «Девушка, у вас грандиозные способности! Вам надо стать моим медиумом!»

— А я ему говорю: «Способности кое-какие у меня, конечно, есть, но в отношении лично к вам я их не применяла и не собираюсь!»

— Ну да, а он: «У вас пророческий дар! В прошлой жизни вы были Кассандрой!»

Ольга фыркнула.

— Ты к чему это, радость моя? Ты думаешь, я не понимаю, к чему ты клонишь? Я тебе сказала о дурном предчувствии, и ты уже полагаешь меня пророком?

— А что? — сделал страшные глаза Лавров. — Вдруг он был прав, и ты — пророчица!

— Ну да. А ты закодированный алкоголик.

— Не похож, — заметил он. — Но чем черт не шутит, вдруг да это у меня в будущем… Оль, ты что?

Растерянный взгляд Ольги был устремлен на двери кафе. Лавров покосился туда, но не заметил ничего такого, что могло бы до такой степени поразить человека. В дверях стояла пара: невысокий немолодой брюнет в хорошем костюме цвета сливочного мороженого и девица с незначительной внешностью, но выдающейся фигурой.

— Ты чего? — одернул Ольгу Лавров. — Не пялься ты на них так, неловко. Кто-то знакомый?

Девушка пошепталась со своим спутником, и они, повернувшись, вышли из бара. Что-то не устроило фигуристую девицу.

— Это твои знакомые, что ли? Ты смотришь так, словно Франкенштейна увидела!

— Ты знаешь, я готова поверить в слова того чокнутого, — переведя на Лаврова отсутствующий взгляд, медленно сказала Ольга. — Знаешь, кто это был?

— Мужик-то? — уточнил Дима.

— Вот-вот. Это мой старый знакомый. Это именно о нем я говорила. Представляешь, мы столько лет не виделись. Да что там — с института. А три дня назад я вдруг про него вспомнила. И вот, пожалуйста…